оэтому пыхтело и активно хрустело снегом. Наконец, эта невнимательность дала свои плоды. Преодолев очередной проход, моя спасительница абсолютно беззвучно и без всяких объявлений рванула с места, да с такой скоростью, что я аж на секунду от изумления остановился. Но тут же, ощутив, что теряю единственный шанс на спасение, бодро припустил вслед за ускользающим пуховиком. Мы неслись как олени по тайге, разбивая ногами снежные наносы. Мимо проносились дома и подворотни, окна и подъезды, дворы и колодцы и, казалось, не будет конца этой погоне. А тучная женщина все бежала и бежала, а я все догонял и догонял... Но всё когда-нибудь заканчивается и вот, за очередным поворотом меня встретил знакомый свет уличных фонарей и... тугая струя перцового баллончика ударившая прямо в распахнутые от радости глаза. Мой прыткий проводник, чувствуя, что маньяк за спиной и не думает сдаваться, решила применить против меня припасенное химоружие. Атака была проведена с хирургической точностью и в таком же безмолвии. Только мой матерный крик раздался на просторах долгожданной улицы. Временно ослепший, я услышал только топот быстро удаляющихся в беге шагов. «Вот же не по размеру спортивная баба. Настолько же спортивная, насколько и нервная!»- плакал я невольными слезами. Нужно было как-то спасать зрение. Я нагнулся и нащупал руками небольшой сугроб. Ошалев от рези в очах я не думая нырнул в белый холмик всей площадью скривленного лица. К сожалению, судя по запаху, холмик оказался не совсем белым, а с характерной желтизной. Теперь около дома сидел яростно отплевывающийся, немного пованивающий человек и активно плакал. Что в этот момент творилось у меня в голове описывать не стоит. Самый прожженный кочегар не знает таких ругательств, которые в ту минуту самосоставляло мое сознание. Но, по прошествии минут десяти, резь понемногу стала спадать и я смог приоткрыть уставшие от обильного излияния глаза. Свет фонарей уже не казался таким дружелюбным, когда начал полосовать мне зрачки. Неистово моргая, я поднялся, кое-как определил направление и все также, в обнимку с нецензурщиной поковылял к дому. Сегодня я вполне ожидаемо снова ошибся подъездом, но определил это уже в лифте, по незнакомому узору сожженных кнопок. Правда, в этот момент я уже поднимался на этаж. «К черту, не пойду обратно к себе. К Пашке завалюсь, он сейчас вроде должен дома отсыпаться. Хватит! Сегодня с моим везением остаток вечера может окончиться где-нибудь в мусорном контейнере в разных пакетах». С такими мыслями я вышел на псевдо своем этаже и спустился по лестнице на пару пролетов ниже. Подойдя к нужной двери, я нажал на замызганную кнопку звонка над которым корявым почерком было заботливо выведено: «Павел За-ов». Звонок Пашка предусмотрительно сделал себе отдельный, чтобы хозяин квартиры своим непрезентабельным видом не отпугивал и без того редких в его берлоге гостей. За дверью послышались шаркающие шаги, затем она подалась вовнутрь и в проеме образовался заспанный Пашка. -Опа, а ты чего это? Лунатишь что ли? Тебе туда если что,- Пашка сонно улыбаясь махнул рукой в сторону моего дома и замер в ожидании реакции на шутку. -Паш, не до смеха сейчас, вечер хреновый. Дай у тебя упасть, до своих апартаментов сил нету идти уже, да и умыться хочется. -Да,-Пашка втянул ноздрями издаваемое мной благоухание,- Ты в канаве что ли проспал весь день? - Почти. Скажем так, люди нервные у нас пошли. Короче, впусти меня уже, а то мне не радостно сейчас светские беседы на лестнице вести. Или у тебя там какая-нибудь барышня отдыхает? -Ага,-все финалистки конкурса Мисс Вселенная,- мрачно съязвил Пашка. Залетай уже, только здороваться пока не будем, сначала в ванну иди. -Без тебя знаю,-облегченно брякнул я и протиснулся между косяком и сморщившимся от запаха носом друга. Следующий день не был обременен походом на работу. Я спокойно выспался на стареньком диване, который, судя по ширине, задумывался для половины человека, но все же был достаточно мягким и уютным. Пашки дома уже не было. Он с раннего утра на удивление бесшумно покинул квартиру, оставив после себя лишь разворошенную постель и записку, напоминавшую не забыть захлопнуть дверь. Спал я прямо в одежде, поэтому сразу как встал смог без прелюдий отправиться к холодильнику. Наивный. Утроба Пашкиного «Орска» грустно представила мне лишь полупустую банку соленых огурцов и одну сосиску. Решив не лишать друга ужина, я оставил сосиску с огурцами в покое и захлопнул дверцу. Становилось ясно: чтобы закинуть в себя немного калорий, необходимо шуровать домой. Я по-хозяйски поправил покрывало на своем временном ложе, надел ботинки, куртку и вышел из квартиры, не забыв выполнить указания записки. Снег покрыл землю и главное злосчастный газон толстым слоем белизны, так что теперь обувь если утопала, то хотя бы не в болотистой грязи. Поднявшись на лифте, а затем поворачивая ключ в замочной скважине, я уже предвкушал яишенку с колбаской. Но тут в мое ухо откуда-то сбоку дунул непривычно тёплый ветерок. Я медленно повернул голову и увидел, что дверь моей соседки- милой пожилой женщины, с которой мы изредка пересекались- была чуть приоткрыта и немного колыхалась от бродившего туда-сюда сквозняка. Это мне показалось очень странным и подозрительным. «Дверь что ли забыла закрыть когда уходила? А может забрался кто? Становилось тревожно. Я даже подумал вызвать стражей порядка, а самому просто покараулить рядом с квартирой, но тут у меня в голове раздался голос Абрама: «...если увидите дверь, в которую вам захочется войти, вы это сделаете...». А ведь и правда, именно в этот момент я ощущал настырное желание самому открыть дверь соседки и проверить, что же случилось. Тем более мысль о ворах почему-то казалась мне не очень правдоподобной: все-таки старая женщина скорее всего действительно просто забыла запереть квартиру. Да и обещание было дано, а тут прям повод его исполнить. Приободренный такими рассуждениями я подошел к двери, легонько толкнул ее, увеличив щель, и осторожно просунул голову в прихожую. - Есть кто-нибудь? Эй! Это ваш сосед! У вас всё в порядке? Тишина была мне ответом. Я тихонько зашел внутрь и прислушался. Вроде никого, видимо моя догадка подтвердилась. Пожав плечами, я развернулся и схватился за ручку, чтобы покинуть квартиру и благородно захлопнуть за собой дверь. В этот самый момент до моего слуха донесся еле различимый вздох. Этот не очень страшный звук заставил меня оцепенеть и обратиться в слух. Могло и показаться. Я напряженно сканировал ушами все пространство квартиры. Второй вздох развеял все сомнения: в комнатах кто-то был и, судя по вздохам, это была хозяйка квартиры. Не разуваясь, кошачей походкой я прошел в глубину жилища. Двери крохотных комнаток везде были открыты настежь, поэтому не составляло труда, проходя мимо, сразу оценивать их содержимое. Квартира была трехкомнатная, но видимо переделанная из двушки. Я приблизился к последней, дальней комнате и замер в проеме. У батареи в скрюченной позе, полусидела, полулежала моя соседка. Глаза ее были закрыты, а левая рука находилась глубоко между чугунными ребрами, которые, по всей видимости, стали для бабушки ловушкой. Без промедления я бросился к ней и взял ее за голову. Сморщенные от десятилетий и слёз веки медленно открылись, обнажая серые, полные страдания глаза. «Слава богу, в сознании»,-выдохнул я. Нужно было срочно что-то решать. Я попробовал потянуть руку старушки на себя. Боль искривила ее лицо и она прерывисто застонала. Стало ясно, что без применения мозга тут не обойтись. Галопом я помчался на кухню и как опаздывающий вор-домушник стал суетливо шариться по многочисленным ящикам. «Да где ж оно, должно же быть»,- повторял я себе. «Не то, не то... А, вот оно!»- в моей руке победоносно заблестела бутылка подсолнечного масла. Прибежав обратно к страдалице я резким движением сорвал крышку и обильно полил посиневшую конечность и саму батарею содержимым бутылки. Немного подождав, я стал потихоньку крутить туда-обратно застрявшую руку, стараясь не обращать внимания на сдавленные стоны. Сантиметр, еще два и еще... и, наконец, пленница освободилась из стальных челюстей с глубоким вздохом облегчения. Очень осторожно я помог ей облокотиться на спину и вытянуть задеревеневшие ноги. Еще через минуту мною с кухни была принесена большая кружка воды, которую старушка выпила до дна, преодолевая дрожание руки. -Сппассибо...- устало выговорила она. -Может вам скорую вызвать? -Да не... Не надо... Все в порядке. Сейчас немного посижу и как новая буду. Слова пока давались ей тяжело. Я сидел рядом и не знал чем еще помочь, поэтому просто ждал, когда соседка достаточно придет в себя. Вызволенная рука снова стала обретать здоровый цвет, как и лицо старушки. Через минут пять она все же решилась встать. -Подсоби-ка родной,-протянула она ко мне руки. Я обхватил ее за подмышки, а она схватилась за мои плечи и мы неспеша, как в танце, поднялись в вертикальное положение. Затем я помог ей дойти до побитого временем кресла и она негромко крякнув опустилась в его объятия. Я взял подвернувшийся под руку табурет и сел напротив. -Ну и угораздило же меня!-воскликнула спасенная, потирая и осматривая запястье. Чуть прямиком за Помпоном не отправилась в пламени жариться! -Помпоном?- переспросил я. -Да это хомяк мой, пусть пощадит хомячий бог его глупую душу. Это ж я из-за него в такой переплет по