работать на дядю и она решила создавать своё дело. Жили мы все там же, всё нас расселить обещали, да как-то никаких движений так и не было видно. И вот в нашей и без того небольшой комнате стали появляться какие-то бумаги, ткани, картины, статуэтки и еще куча всякой белиберды. Дочка носилась со всем этим, куда-то звонила, что-то отдавала, потом приносила в два раза больше и конца этому не было. В наш звонок постоянно звонили незнакомые люди, которых иногда Оля даже приглашала в нашу комнату, где они что-то подолгу рассматривали и обсуждали. Я к этому моменту уже совсем вышел на пенсию. Еще поначалу подрабатывать пытался, но зрение стало слабеть, так что пришлось выбрать диван и телевизор. И я все чаще и чаще стал замечать, что старик, продавливающий диван и занимающий треть комнаты никак не помогает дочери в её работе, суть которой я к тому же не очень понимал. Даже сейчас не понимаю если честно. Она с трудом протаптывала свою дорогу, теряла иногда деньги и подолгу плакала у себя за шкафом. Но уже на следующий день снова куда-то бежала, кому-то звонила и вроде дела выравнивались. Я же начинал чувствовать себя той самой помехой, которой поклялся никогда не быть. Из-за нехватки места мы всё чаще стали конфликтовать по пустякам. Мирились конечно, но осадок оставался. Снимать квартиру ни она, ни я не могли: я бы просто не потянул с моей пенсией, а она мало того, что тоже зарабатывала гроши, так еще и ничего слушать не хотела, когда я заикался о своем переезде куда-нибудь. Оля всегда говорила, что не позволит себе оставить отца одного. Старик вздохнул и на минуту замолчал. Видно было, что воспоминания даются ему тяжело. -Переломным моментом стал один случай,-продолжил он, отхлебнув из стакана- Ольга получила какой-то большой заказ. Я помню, как она бегала по всей квартире и кричала от радости, не обращая внимания на ошалевших соседей. А потом убежала в магазин и вернулась с бутылкой хорошего шампанского. Сказала, мол, в честь начала успеха. Мы тогда выпили и она весь вечер мне рассказывала про свои планы на будущее. Но уже на следующий день в нашей комнате начался ад: ошметки бумаги, какие-то тряпки, кучи коробок с неизвестным содержимым. Оля работала с утра и до глубокой ночи. Иногда я ее заставал крепко спящей прямо на стуле с куском чего-нибудь в руках. Всё кипело и... через две недели от ее услуг отказались. Сказали, что она не успевает в срок и что от её работ к тому же пахнет старостью. Дочь пришла бледная и все мне рассказала. Сказала, что если бы у нее был кабинет или своя маленькая студия, чтобы она могла развернуться и может даже кого-нибудь нанять в помощь, то все бы получилось. Она оказывается и хотела с полученных денег как раз арендовать помещение небольшое, чтобы уже полноценно работать, но вот не вышло. Меня она тогда конечно не винила ни в чем, просто потухшим голосом делилась со мной своими мыслями, а потом ушла спать и я еще долго слышал приглушенные всхлипы. В тот момент я всё для себя решил. Дал только себе неделю на сборы и в один прекрасный день, когда дочь снова ушла по делам, собрал подготовленные вещи в свой старый рыболовный рюкзак, написал записку, в которой все подробно объяснил и просил в розыск не подавать, а затем навсегда покинул эту квартиру и свою дочь. Ушел в никуда. К оставшимся родным ехать было нельзя, к друзьям тоже по той же причине. Поэтому я просто уехал настолько далеко, насколько позволяли средства. И оказался в этом городе. Сначала пенсия помогала прожить, да прокормиться, но как-то вечером нарвался на пьяных ребят. Избили меня, все вещи с документами забрали и с того времени я официально переквалифицировался в бездомного. Дальше рассказывать не нужно, это другие истории. -Так значит вы решили дочери место освободить? А вы не задумывались каково ей, знать, что её отец неизвестно где и жив ли он вообще? Сначала крупная неудача в собственном деле, затем исчезновение отца. Не слишком ли много для одной девушки? -Ты вот такой умный сидишь, думаешь я обо всем этом не думал? Конечно думал! И даже сейчас думаю! Но я всегда был уверен в дочери, я всегда знал, что она не сломается. Теперь не сломается. Это уже не та девочка, потерявшая мать и закрывшаяся от мира. Она давно повзрослела и обрела свой настоящий стержень, который и самому черту не перешибить! Я знаю, что причинил ей боль, но через эту боль я подарил ей свободу! Нет у нее теперь на шее больного старика, который даже не может объяснить, чем же она занимается и что на самом деле волнует её мысли! Я уверен, что она уже достигла успеха благодаря моему исчезновению. -Так может стоит её проведать? Возможно она уже живет в отдельной квартире и ни в чем не нуждается, но очень по вам тоскует и может только вы сейчас и нужны ей для полного счастья! Но вместо того, чтобы вернуться домой, вы сидите тут, пьете настойку с незнакомцем и раскачиваетесь на стуле. А еще очень гордитесь своим положение сторожа-бомжа. -Не горжусь, а благодарен,-с металлическими нотками в голосе поправил меня Феликс Константинович,- Ты сейчас сам меня убеждаешь, что не нужно никуда ехать, потому как Оля уж точно не захочет видеть до чего докатился её отец. -Я думаю ей будет плевать, если верить её портрету, который вы описали. Это последнее, о чем она подумает, когда снова вас увидит. В любом случае, какими бы ни были ваши благие намерения, всё что вы сделали, уже дало результат, я уверен. Вам осталось только добавить финальный штрих и обнять дочь. -А если мы ошибаемся? А что если она не достигла еще того, чего хотела и я снова лишь стану для нее обузой? -Так вы верите в дочь или нет? Вы ж сами сказали, что уверены в её успехе, а теперь начинаете мяться. -Конечно верю!-обиженно воскликнул старик,-В себя так не верю, как в неё! Просто боюсь... Я очень скучаю по ней и хочу снова прижать дочурку к груди, но это всего лишь мои желания. -Нет, не только ваши! И ее тоже, я вам гарантирую! Вы вот вроде о ней думаете, о её счастье, но в то же время в данный момент это счастье у нее отнимаете. Теперь вы просто лелеете свои страхи и ничего больше. А нужно с ними бороться. -Я уже давно не борюсь со своими страхами. Я взял их в собутыльники,-проговорил Феликс Константинович и допил очередной стакан. -Именно, а этого делать категорически нельзя!-воскликнул я,- Совсем пропадете, а ваши с дочерью мечты и желания станут пылью на могиле очередного загнувшегося бомжа. В этот момент между нами началась настоящая дуэль в гляделки: старикан напал на мои глаза агрессивно неподвижным взглядом, на который я ответил укоризненно-упрямым своим. Так мы просидели с пол минуты и, наконец, Феликс Константинович сдался. Он отвел взор и задумчиво проговорил. -Ты прав наверное, действительно прав... Она может ждет и до сих пор ищет меня, а я тут пьянствую, да шпану малолетнюю гоняю по сгоревшему зданию. Надо конечно к ней ехать и была не была. Правда есть одна закавыка... -Это какая же?- довольный победой заинтересовался я. -А вот сам посуди: кого ты перед собой видишь,-Феликс Константинович повернулся всем корпусом ко мне, продолжая терзать стул и оперся прямыми руками на колени. -Бездомного, пьяненького старика?-осторожно ответил я. -Именно!-воскликнул мой собеседник,-Старика, который к тому же относительно немного времени назад выпрашивал у тебя выпить-закусить и который питается на халяву из школьной столовки. Так вот, как ты думаешь: у такого человека есть деньги на поездку в другой город через пол страны? А? -Ну да,- почесал я подбородок,-проблема. А что, вообще денег нет? -Ну как, что-то есть, но на поездку точно не хватит. Да и Олю еще найти надо, если она по старому адресу уже не живёт, а я в тех местах не бомжевал, так что денежки понадобятся. Но достать мне их неоткуда! Можно было бы занять, но даже Надюша мне вряд ли столько даст, тем более я в другой город усвистаю. Алкоголь часто творит неописуемые чудеса. Пьяная магия бывает как белая, так и черная, но сейчас случилась именно нужная. Поразмыслив хмельным мозгом не больше пяти секунд, я широким жестом достал из кармана стопку банкнот, которую буквально недавно заработал путем унижения и залихватски хлопнул ей по уже подмоченной настойкой коробке. -Вот, держи!-перешел я на ты, почувствовав в себе благодетеля. Феликс Константинович остановил взгляд на купюрах и начал медленно расширять глаза. Когда они сравнялись по размерам с орбитой Сатурна, старик перевел их на меня и, сглотнув, робко спросил? -Ты чего это? -А ничего! Мне не жалко!-поймав волну человеколюбия воскликнул я,- Ты только не пропей, а используй с толком и езжай к своей дочери! -Не могу я так,-совсем смутился старик, речь которого стала вдруг отражать количество выпитого, видимо от волнения,-Я ж возможно не отдам! -Не отдашь, ну и ладно! Я еще как-нибудь заработаю! А тебе реально нужнее! Тут конечно не очень много, но на билет в одну сторону возможно хватит. Не знаю конечно в какой город тебе ехать, но больше все равно нет, а меньше не дам! У пошарпанного жизнью человека напротив меня на глазах заблестели слезы и он стал снова хватать ртом воздух и жестикулировать, почти также, как и при виде заманчивой бутылки из моего пакета. Только что теперь на рот не показывал. Наконец, одолев переживания, он мягко протянул руку к деньгам, на мгновение замешкался в нерешительности, но все-таки сгреб стопку и бережно сложив, убрал куда-то за пазуху. «Ну все, отдал»,-смирился я с тем что сделал,-«Теперь не отнимешь. Хоть бы не пропи