коло дверей вагона в ожидании указаний от Зины. -Значит так,-спрыгнув с нижней ступеньки начала объяснять она,-Видите тропу? Вот по ней идете, никуда не сворачиваете и выйдете к забору из сетки. Она там уже оторвана где надо, так что просто отогнёте и всё, вы внутри. Там дальше сами разберётесь я надеюсь. -Конечно,-уверил Лонг,-Спасибо вам огромное еще раз! Все также сказали своё спасибо, отчего Зина немного стеснительно зарумянилась и проговорила: -Идите уж, тут еще холоднее чем в городе, а у вас вон,-указала она подбородком на Милу,-девочка опять чечётку зубами выстукивает. Мила действительно начинала синеть и всё отчётливее тарахтела резцами, поэтому мы быстренько попрощались и двинулись в сторону еле заметной тропинки, ведущей куда-то во мрак леса. В чаще было темно, но снег ловил каждый проблеск света и многократно его усиливал, так что путь различался достаточно хорошо. Жень шёл впереди, утрамбовывая сорок пятым размером красиво замёрзшую воду. Мы же следовали за ним по пятам, стараясь не потерять друг друга из виду. Благо, что тропа хоть и была занесена снегом, но видимо использовалась довольно часто, так что сильно купаться не приходилось. Вокруг была абсолютная тишина и покой. Лишь иногда откуда то из дремучих глубин доносился то скрип, то вздох, то шорох и в такие моменты наша экспедиция заметно ускоряла шаг. Шли мы минут десять и в итоге достигли упомянутой Зиной решётки. Дыра также нашлась с лёгкостью и мы по одному пролезли внутрь. Настоящий мужской рай встретил нас на той стороне: стоянка представляла собой ряды рельс на которых дремали ржавые механические чудеса различных годов создания. Локомотивы и вагоны, платформы и дрезины... Нашёлся даже один паровоз, вызвавший в Миле приступ такого восторга, что мы с трудом успели снять её с лесенки, ведущей в кабину. Пока лазать по одному опасно, нужно было держаться вместе и найти себе пристанище на эту ночь. А дальше как пойдёт. Мы осторожно подныривали под вагоны и перепрыгивали через рельсы, пытаясь на глаз определить в какой из этих металлических коттеджей можно залезть. В большинстве пассажирских вагонов стёкла были выбиты, а стены проржавели насквозь, но на противоположном краю стоянки у самой её кромки мы обнаружили таки вполне целёхонький состав из пяти вагонов, прицепленных к смешному красно-коричневому локомотиву. Если не обращать внимания на ржавые подтёки, облупленную краску и отсутствующие местами раздвижные двери, то вполне можно было представить, что это не какой то списанный хлам, а просто маленький уставший поезд, который здесь лишь проездом. Вот еще немного он отдохнёт, пополнит запасы топлива, наберёт пассажиров и, задорно свистнув, помчит их из этого мрачного места в сторону восходящего солнца. В его пользу также говорили еще не отломанные лесенки, по которым можно было в забраться внутрь. Эта роскошная деталь окончательно убедила нас в необходимости навестить давно пустующие помещения именно этого поезда. Мы подошли к ближайшему вагону и Лонг в силу роста сначала заглянул внутрь через приоткрытые двери. Тамбур не вызвал у него подозрений, поэтому Лонг уверенно схватился за поручни и одним махом преодолел вертикаль лестницы. В следующую секунду он отодвинул следующую дверь и шагнул внутрь вагона. Мы же остались стоять внизу в ожидании. Вскоре в одном из окон появилась довольная физиономия Лонга. Физиономия что-то пыталась сказать сквозь стекло и пригласительно махала руками. -Ну, полезли, раз зовёт,-сказала Кира и не менее ловко, чем Лонг, запрыгнула в вагон. Все остальные позакидывали вещи, после чего проделали ту же процедуру и, минуя тамбур, оказались в коридоре, по левую сторону которого приветливо расположились двери. Это был во истину удачный выбор- вагон с купе! По сути мы стояли в небольшой коммуналке на колёсах, которая любезно предлагала нам не только крышу над головой, но еще и по целой отдельной комнате, причём не самого запущенного качества. Убедились мы в этом быстренько пробежавшись по всему вагону и заглядывая в каждую дверь. Только в одном не обнаружилось окна, а в другом были выкорчеваны диваны, но в остальных обстановка была на месте и еще не успела порасти плесенью. И это еще не всё: обнаруженное великолепие дополнялось вполне нормальным поездным сортиром, оборудованным целыми раковиной и унитазом. Набирай воды, да соблюдай гигиену! Пожалуй, чем то этот новый приют был даже лучше, чем моя цивилизованная городская квартира, отчего мне даже как-то слегка взгрустнулось. -Итак, господа и дамы!-провозгласил улыбающийся Лонг по окончании осмотра,-Предлагаю распределиться по комнатам! -Дамы вперёд, как я понимаю?-кокетливо приподняла бровь Кира. -У нас конечно равенство и всё-такое,-засмеялся Лонг,-Но я думаю мужская часть переживёт, если будет выбирать во-вторую очередь. Ведь так?-обратился он к нам с Женем. Мы охотно кивнули и девочки как брызги рванули в разные стороны вагона. Мила предпочла занять купе, максимально близко расположенное к туалету, а Кира приняла абсолютно противоположное решение, но, уже потянув дверь в сторону, она вдруг что-то сообразила и зашагала обратно мимо нас к купе Милы. -Вдвоём теплее,-объяснила она, проходя мимо заинтересованных манёвром мужчин. Девочки скрылись, а мы встали перед таким же выбором. -Я думаю,-зябко почесал кусок бороды Жень,-Кира дело говорит- надо всем в одном купе ложиться, чтобы не околеть. -Согласен,-кивнул я,-тем более нас трое, мы там быстро натопим. -Раз огонь разжигать нельзя, то поддерживаю,-незамедлительно согласился Лонг. В вопросе выбора купе мы оказались солидарны- нам было пофиг. Поэтому Жень просто открыл ближайшую дверь и мы протиснулись внутрь. Здесь всё было на месте, правда очень не хватало белья и объёмной проводницы с тремя стаканами горячего чая, но лично я решил не замечать эти недостатки. Жень и Лонг попадали на нижние полки, а я полез наверх и разместился над Женем. Почуяв пусть жёсткую и холодную, но хотя бы похожую на кровать поверхность, моё еще не до конца отрезвевшее и обессиленное тело тут же пустило корни и отказалось сотрудничать с мозгом. На улице и в купе устаканился небольшой, но минус и боязнее всего в такой ситуации было за Лонга, который так и не забрал своё пальто у Милы. Он лежал в свитере и шарфе, обнимал балалайку и чуть заметно ёжился от холода. Я тоже был без куртки, а картиной укрываться опасался, дабы во сне не уронить её вниз или тем более не порвать. К тому же, как одеяло она изначально была без таланта. Видимо поняв это, Жень пошарил в своём рюкзаке и в нас с Лонгом полетела его одежда. Мне достались какие-то шаровары необъятных размеров из плотной ткани, а Лонг довольствовался одной из толстовок. Стало теплее, несмотря на то, что всё равно из наших ртов вырывались небольшие клубы хрупкого пара, а руки и ноги немного подмерзали. Но уже через полчаса хоровое мужское дыхание, приправленное перегаром, начало брать верх над стужей и мы не заметили, как благостно захрапели, стараясь побыстрее сбежать из этой безумной, почти кончившейся, ночи. Утро отметилось мокрыми стёклами и сухими глотками. Мы как то одновременно начали шевелиться, уведомляя друг друга о пробуждении. Так бывает, когда люди переживают нечто общее, очень эмоциональное, а потом ложатся спать в одном помещении. Я скинул с себя шаровары Женя на соседнюю полку и неглядя спрыгнул вниз. До земли я не долетел, упруго засев на чем то качающемся и посылающем проклятия. Оказывается не только пробуждение, но и порыв встать в нашей тесной компании синхронизировались, особенно у нас с Женем, поэтому я сам того не желая очень ловко его оседлал. Жень дёргал плечами и крутился, а я спросонок не мог понять как теперь с него слезть. Тут дверь нашего купе поехала в сторону и в проёме появилось заспанное личико с всклокоченной рыжей шевелюрой, которое озадаченно посмотрело на нас и изрекло: -И кто побеждает? -Походу я,-сообщил Лонг с нижней полки, ожидая, когда мы распутаемся. Наконец, я смог извернуться и, облокотившись на полки, освободил шею Женя от цепкого хвата своих нижних конечностей. -Минусы совместного проживания,-виновато ответил я на суровый взгляд бородача. -Мда, тесновато,-согласился он,-А вы как спали,-кивнул он Кире,-Не замёрзли? -Я нет,-зевнула Кира,-А Мила пару раз за ночь вставала и прыгала на месте. Грелась наверное. Или замыкание как обычно, но ей помогло. Мы вышли в тесный коридор, ярко освещенный лучами недолгого зимнего солнца. Теперь всё виделось гораздо отчётливее и я смог оценить затёртую до дыр дорожку с остатками полинялого ковра, а также ряды всё еще целых окон с кусками пожелтевших занавесок, которые покачивались в такт сквозняку. -Пойдём,-поманила Кира пальцем,-Там теперь всё обустроено. Мы подошли к закутку перед туалетом и остановились. Кира постучала кулаком в дверь и громко уведомила: -Давай заканчивай! Парни уже проснулись. -Ага!-послышалось из-за двери. Стукнул механизм и на нас посмотрели светящиеся в свете дня глаза Милы. -А я воды натаскала,-гордо сказала она,-Сегодня оттепель, даже растапливать не пришлось! Так что милости прошу на умывание, а то мы со вчера как чёртики все! -Туалет тоже работает,-добавила Кира,- Я там ёмкость поставила под вагон, чтобы не пачкать среду. Надо же, мы провели тут всего пол ночи, а девочки уже обустроили санузел! Великая женская способность из любой дыры сделать жилище. Мы с удовольс