Тот цокнул:
- Чего ты зануда такой? Вот сам бы и спросил у них. В твоем мире ведь богатые люди задницы себе не вытирают купюрами от переизбытка денег?
- Ну как тебе сказать...
- Да тьфу ты! Сам-то, вон, в каких-то штанах чудных. Про куртку промолчу. У нас материалов-то схожих отродясь не было. Диковинка! В Коптпуре с ума сойдут, если увидят, - Трэго поморщился.
И тут меня осенило! Не сразу осознав, что через секунду сбудется одна из самых желанных мечт, зародившаяся в далеком сиротском детстве, я обрадовался. Меня мучил кое-какой вопрос, но по понятным обстоятельствам получить ответ на него мне не представлялось возможным.
- Слу-у-ушай! А что у вас под плащом? Ну, под мантией, ладно. Велика разница. Безумно интересно! Неужто как у шотландцев?
Вроде бы Трэго не то что смутился, но я, кажется, обескуражил его проявлением интереса подобного рода.
- Ну и вопросы у тебя, пришелец... Мне задрать мантию и показать или словами удовлетворишься?
- О, у вас тут еще и словами удовлетворяются... - я изобразил разочарование. - А размножаются тогда как?
Трэго смутился и сплюнул.
- Иди ты! Штаны у нас там! Шта-ны! Легкие такие. Как и майка либо рубаха! На выбор. Ботинки и сам видишь, - зло высказал он и добавил: - Извращенец.
Лес уже готов встретить осень... Пожелтевшие листья деревьев - тех, что я смог узнать, и не виданных доселе - из последних сил держались на ветках. Вот-вот они покинут свои семьи и присоединятся к падшим товарищам, чтобы дополнить многолетнее кладбище, устилающее землю. В окружении деревьев попрохладнее, так что комары и паутина - умеренная плата за спасение от жаркого солнца. И вроде бы по ощущениям все столь знакомое: грибы, корни, торчащие из-под земли, трухлявые пни с копошащимися в них муравьями, резво марширующими по поверхности, прогнившие тонкие деревца типа осины, наступая на которые складывается ощущение, что раздавил руку из папье-маше - настолько мягкими были стволы по прошествии долгого времени. Их трупики промокли не под одним десятком добравшихся сквозь густые кроны дождей.
Но все равно не то, все равно понимаешь, что попал не в свое, не Россия это, не подмосковный лесок, не спокойное убежище природы где-нибудь в дальних регионах страны. Впереди сквозь листву проглядывается что-то необычное - как будто столб дыма. Но паленым не пахнет, и дым не рассеивается. Мы идем аккурат к нему, и я не стал осыпать Трэго градом вопросов - ему еще предстоит выслушать их несметное количество.
- Ничего себе, - промолвил я, когда мы подошли к неизвестному объекту.
Им оказалось дерево молочного цвета. На гладкой поверхности ствола ни трещинок, ни жучков. Она словно отполирована - пробивающийся луч света придал стволу желтизны, а само пятнышко засверкало несметным числом искорок, словно оно попало не на дерево, а на поверхность спокойного неподвижного озера.
- Древо-халь, - благоговейно сказал Трэго.
- Какая красота.
Я задрал голову и рассмотрел причудливое создание природы. Листьев древо-халь не имеет, ветки, точно многочисленные изящные пальцы женщины, сплетаются в гнездышки, образуя форму овала. Всего таких гнезд штук пятнадцать. Их стенки серого цвета и они пульсируют, словно где-то внутри бьется сердце.
- Что это? - спросил я мага, указывая на стучащие сплетения.
- Коконы. Древо-халь - родитель самих халей, зверьков-помощников леса. Если ты медленно-медленно повернешь голову вправо, вон на ту лиственницу, ты сможешь увидеть его.
Я послушался. На большом суке сидит пародия на белочку, но немного круглее и без пышного хвоста. Нежно-розовый мех зверька никак не гармонирует с окружающей средой. Зато он милый, имеет длинную шею и три пары лапок. На четырех лапках он стоит, а оставшиеся две деловито перебирают ветку - обрывают сухие листья и смазывают место срыва, предварительно смочив лапку слюной. От животного исходит стрекот, как от кузнечика или хомяка. Закончив с работой, халь погладил ветку и перепрыгнул на соседнюю.
- Какие милашки, - саркастически заметил я. - Девушки, наверное, по ним с ума сходят?
- Еще как, - ухмыльнулся Трэго. - Около двух сотен лет пытаются приручить их, а все никак. Из дома убегают, а в клетках ведут себя как бешеные.
- Что же их, порождает само дерево?
- Да. Но деревьев становится все меньше, а в былые времена, говорят, существовали целые леса-хали. Ты можешь себе представить красоту зрелища?
- Они... Очень изящные.
- Точнее и не скажешь. Пойдем дальше.
Мы зашли поглубже, и тут тоже было на что посмотреть: легкий полумрак освещался снизу тусклым неоном синеватых оттенков. Источником света явились затейливые тридцатисантиметровые растения с листьями, смахивающими на компьютерные курсоры. В данный момент все они вытянулись в одном направлении. Я проследил взглядом и обнаружил светящуюся тропинку лазурного цвета, выстланную указателями как в гоночных играх. Хочу туда... Пройтись по необычной дорожке, отдохнуть; она же приведет меня к уютному местечку... Нужно идти. Достичь конца... Блаженного конца...
Стоило мне сделать шаг, как растения мигом напряглись и вытянулись еще сильнее, как рука человека, готовая достать нужную вещь.
- Эй, ты в порядке? - обеспокоенно спросил Трэго.
Я похлопал мага по плечу:
- Трэго, что за выкрутасы? Куда они указывают? Указывают же? Я хочу пойти туда!
Он хмыкнул и потащил меня в сторону, на ходу приговаривая:
- Указывают, указывают. Можешь проследовать по этому пути! Из леса уйти - не обещаю, а вот из жизни - как пить дать! Перед тобой одно из самых опасных существ среди восточных лесов!
- Существ? Я не ослышался?
- Нет, не ослышался. Все эти светляки на самом деле части единого хищника, и имя ему - смертельная тропа. Путники, по незнанию или в первый раз оказавшиеся в лесу, часто следуют по этой тропинке, надеясь, что лес выведет заблудших из своей обители... - маг умолк в многозначительной паузе.
Терпеть не могу, когда рассказчики останавливаются, смакуя эффект, который сумели произвести на предвкушающего продолжение собеседника. Дурная людская привычка.
- Ну?! - взревел я, про себя понося выскочку на чем свет стоит.
- Но не тут-то было! - голос Трэго стал тише, он говорил так, как будто опасался, что его могут услышать. Обычно похожим тоном пугают детишек. - Смертельная тропа гипнотизирует своих жертв, ее чарующее свечение одурманивает путешественника, влюбляет в себя и ведет его все дальше, пока бедняга не достигнет последнего привала. Это полянка, полянка небольшая, изумительной красоты, вся в дивных цветах и поразительного вида растениях. Не в силах сопротивляться, незадачливый путник ложится и...
Снова пауза. И выжидающий взгляд, требующий заинтересованного вопроса.
- И что дальше?!
- А ничего! - маг пожал плечами. - Пока путник спит, цветочки его и сжирают, аппетитненько причмокивая. Вот и называется место последним привалом. А вкупе со светляками образует смертельную тропу.
Я похолодел. Да уж, нынешний мир это не только красота, магия и диковинности, необычные постройки вместе с дурацкики плащами - здесь еще и куча опасностей, зачастую смертельных. Вспомнить тот же огненный шар.
- У нас просто познавательные лекции были, не смотри на меня, - невозмутимо сказал Трэго в ответ на мой удивленный вид.
- Однако... Нам бы таких учителей...
- А чего учителя? Это просто студенты старательные!
Миновав смертельную тропу, недовольно распрямившую листья-курсоры, как только поняла, что податливости и послабления от нас ждать не стоит, мы двинулись дальше. Стало чуть темнее. И голоднее.
- Блин, Трэго! Я жрать хочу! В грибах шаришь?
- Нет! Как ты меня достал. Эзонес! Если ты слышишь, мы нуждаемся в твоей помощи! Приди к нам, и да не останемся мы в долгу!
- Ты кому орешь?
- Да погоди ты! - отмахнулся маг.
Мы остановились. Трэго все звал и звал какого-то эзонеса. После очередного раза, едва стихло эхо, раздалось звучание, чем-то напоминающее шум вибрирующего телефона. Разница лишь в том, что "вибрация" не прерывалась. Все тело задрожало, как будто меня посадили на болтающееся сиденье в старом автобусе, стоящем на светофоре. Дошло до того, что у меня начали стучать зубы.