<p>
Появление новичков поначалу слегка взбаламутило сплоченный коллектив. И от болезней своих они еще не отошли, и порядков здешних не знали, и стеснялись того, что происходило рядом в спальнях, а кое-кто даже плавать не умел. Но Лан не был бы Ланом, если бы не сумел их всех сперва обаять, а потом и построить. Обучаться плаванию пришлось в обязательном порядке, принять участие в ночной возне они и сами вскоре захотели, благо именно ради этого их в отряд и определили, а командный дух потом как-то пришел сам собой. В итоге к концу смены и настроение у них радикально улучшилось, и прежние хвори отступили, и с новообретенными друзьями они расставались буквально со слезами, страшно жалея, что не могут с ними вместе учиться, и надеясь лишь на новую встречу следующим летом. Так, наверное, чувствовали себя грешники, изгоняемые из Эдема.</p>
<p>
Для самого Лана это лето тоже стало самым счастливым в жизни. Он буквально купался в любви окружающих, щедро делился с ними своей избыточной энергией и сумел реализоваться во всем, в чем хотел. Вот бы так и дальше, да только развитие не остановишь. Десять лет - вершина детского возраста, после которой организм начинает перестраиваться, порождая новые мечты и стремления. Лану их тоже было не избежать.</p>
Глава 8.
Случайное сближение.
<p>
Забросив опасную химию, Рэй нашел утешение в спорте. Он и раньше был самым сильным мальчиком в классе, а к двенадцати годам стал настоящим юным богатырем, мог бы заняться, наверное, и тяжелой атлетикой, но предпочел бокс и греко-римскую борьбу. Успехи его в первом виде были обусловлены уже тем, что он лучше всех терпел боль от ударов, никогда не "плыл", а уж свалить его с ног никто не мог и мечтать. Не боясь проиграть по очкам, он агрессивно пер вперед, пропуская легкие удары, пока не зажимал соперника в угол. Тот, понятное дело, сперва пытался еще трепыхаться, но потом как-то быстро терял силы, и тогда уж Рэй молотил его, как вздумается, пока тот не сдастся окончательно или не рухнет на ринг. Хотя заниматься он начал недавно, соперники уже явно его побаивались.</p>
<p>
В борьбе Рэя привлекали тесные телесные контакты, которые в обычной жизни были невозможны. Подсознательно чувствуя в нем энергетического вампира, сверстники старались держаться от него на расстоянии, но на борцовском ковре они были обречены. Он ощущал себя пауком, обволакивающим трепыхающуюся муху своей паутиной. Достаточно перевести соперника в партер, и там уж он быстро выпьет из своей жертвы силы, для порядка пару раз накатит ее, как безвольную куклу, а потом обязательно додавит, положив на лопатки. Завершать схватку чем-то иным, кроме туше, Рэй считал ниже своего достоинства. Слава его как непобедимого борца настолько разнеслась, что в глазах парней, выходящих с ним бороться, он уже заранее видел обреченность. Рэю нравилось всех побеждать, вот разве что ощущалась легкая досада, что близкий друг Лямин не разделяет его спортивных увлечений.</p>
<p>
Тренеры по боксу и борьбе пытались перетянуть Рэя к себе, говоря, что он слишком разбрасывается и два разных вида единоборств долго не потянет, на что он огрызался, что хочет стать универсальным бойцом и вообще, может быть, скоро уйдет в смешанные единоборства, а то какие-то мелкие мальчишки на Кавказе уже этим занимаются, а он чем хуже?! Но как бы он там ни показывал зубы, а свою спортивную карьеру строил неуклонно и, наконец, удостоился путевки в спортивный лагерь на берегу Черного моря. Отец почему-то принялся отговаривать его от поездки, но Рэй взбрыкнул. Ему уже двенадцать, он может, наконец, пожить и без родительского надзора! Виталий в итоге смирился с самостоятельностью сына и даже помог пробить еще одну путевку в тот же лагерь, для Сережи Лямина. Там, к счастью, занимались разными видами спорта, и Сережу удалось пристроить на не очень популярный триатлон.</p>
<p>
Лето для Рэя всегда было самым любимым временем года, особенно когда оно жаркое. Здесь, в Сочи, было жарко, многие пацаны ощущали расслабленность и не слишком-то пахали на тренировках, а бедные триатлонисты вообще чувствовали себя неплохо только в бассейне. Рэй, однако, с нарастанием жары становился только активнее. Еще лучше ему, наверное, было бы только в раскаленной пустыне, но о таких путешествиях не приходилось и мечтать. Мешала, правда, одежда. В отличие от других людей, боящихся обгореть, он никогда ничем солнцезащитным не мазался, всегда ходил с оголенным торсом и даже шорты считал лишними, резонно полагая, что чем большая поверхность его кожи попадет под солнечные лучи, тем лучше ему будет. Стоит ли удивляться, что так он быстро загорел до черноты!</p>
<p>
Квелых от перегрева сверстников Рэю было откровенно жалко, и он потихоньку тянул из них лишнюю энергию. В таком состоянии они наконец-то перестали его сторониться и даже ощущали подъем сил после близких с ним контактов. Рэй не испытывал иллюзий, что это надолго, но именно здесь и сейчас он ощущал себя всеобщим спасителем и вершителем судеб. Наивные, конечно, мечты, но вполне позволительные, когда тебе двенадцать лет.</p>
<p>
Вот только строгий спортивный режим был Рэю не совсем по нутру. Взрослые вечно чего-то боятся, ограничивают детей, будто те хрустальные и могут разбиться от одного неловкого движения. Не лезь в воду без присмотра - утонешь! Не карабкайся на скалы без страховки - свалишься! Не гуляй один по городу - а вдруг наткнешься на маньяка! Ой, посмотрел бы Рэй на того маньяка, которому не посчастливилось бы на него наткнуться! Быстро бы он вспомнил ту истину, что иногда охотник сам становится дичью. Но взрослых разве убедишь...</p>
<p>
Самостоятельности, однако, хотелось очень, и Рэй с Сережей при первой возможности старались улизнуть из лагеря через дырку в заборе и прошвырнуться по городским улицам, как обычные отдыхающие. Ну и что, что без взрослых? Не младенцы же они уже, в конце-то концов!</p>
<p>
В тот вечер их зачем-то потянуло в центр города, где от людей не протолкнуться. Намаявшийся на тренировках Лямин углядел киоск с мороженым, купил себе большой пломбир и принялся жадно его поглощать. Рэй этого любимого всеми остальными детьми лакомства терпеть не мог, он бы лучше слопал чего погорячее... вот только шашлыков здесь не продавалось, да и напитки были исключительно прохладительные. Тьфу! А нет бы торговали горячим чаем, как бывало в их городе на Масленицу! Рэй вспомнил, как втягивал тогда в себя кипяток и мечтательно улыбнулся. Ха, а как бы удивились все эти люди вокруг, проверни он этот трюк сейчас на их глазах? А еще прикольнее было бы огнеглотателем заделаться...</p>