Насколько невежество должно быть наказано. Она печально улыбнулась, а потом вспомнила, как облажалась сама. Три новичка не послушались и выжили, а все, кто остановился, погибли, — вот ироничный итог ее действий. И не важно, были у Яны основания или нет, теперь это окажется в деле.
Награды не будет. Отпуска не будет. КЛОНА! НЕ! БУДЕТ!
Костер догорал, чадя жирным дымом в равнодушное небо Галлеи. На заднем плане невозмутимо стояли фигуры крестьян и девочки. Дешевая, но эффектная приманка неведомого врага, что царит над туманами и уничтожает в два счета взвод.
Только не Яну. Она вздрогнула от этой мысли и оглянулась на останки роботов.
Машины Пепла и Юма выглядели как вскрытые и сплющенные консервные банки. Толстая броня искорежена, стекла пробиты, пилоты раздавлены в тисках приборных панелей.
Почему туман не тронул Яну? Это новички спаслись, так как поднялись на холмы, а она была внизу, в самом сердце гибельного облака. Которое испугалось полукиборга?
— Эд? — позвала она с улыбкой.
Яна хотела спросить, что он об этом думает, но безлично-презрительное «да, разведка?» свело проблески дружелюбия к нулю.
— Забудь.
Три оставшихся машины бродили и бродили вокруг. Три новичка. Три чужака, один из которых, Розин, хорек с сальными глазками, как-то приставал к Яне на точке сбора. В этом окружении, а тем более на этой планете она чувствовала себя как никогда одиноко и неуютно.
Из рации то и дело звучало нервное «туман», но всякий раз угроза оборачивалась пустышкой — тенями или облаком на алеющем небе. От страха крутило и крутило нутро.
Ночью огрызки отряда пересекли холмы, и орудия зенитной батареи оказались — ну кто бы сомневался! — трубами завода. Модульного типа, который обычно используют поселенцы: спустил с орбиты и разворачивай. Вокруг ни души, и только узкая магнитная дорога пьяными кульбитами танцевала за горизонт.
Это выглядело странно. Судя по местным поселениям, которые мимопроходила Яна после высадки, планета находилась в своеобразном полусредневековье-полуренессансе. Слишком много веры, слишком мухосранский уровень развития для заселения извне — Совет наложил бы вето на любые колонии.
И все же завод был. И дорога была, что смоляной змеей извивалась между хвойных лесов.
— Ну, разведка, куда теперь? — раздался в ухе насмешливый голос Эда. — Я, кажется, понял, что в тебе настоящее. Топографический кретинизм.
Яну будто обожгло от вопроса. Она сообразила, что вела своих неверно — Юма, Пепла — всех, кого разносило ветром по фиолетовому полю.
— К башне Наблюдателя, — сухо ответила Яна и мысленно взмолилась, чтобы Эд не спорил и не задавал лишних вопросов. Конечно, он не замолчал.
— И как мы ее отыщем? По следу из хлебных крошек?
Яна не знала.
— Мы просто пойдем по дороге. Есть идеи лучше?
Судя по тишине в динамике, их не нашлось.
Яна очнулась из пятиминутной гибернации и заметила, что оставила шоссе: пригнула голову и топает прямохонько в лес. Был прохладный, неласковый день; свет еле проникал через кроны деревьев.
— Недостаточный отдых, — захрюкал бот в голове. — Функциональные резервы организма на границе красной зоны. Рекомендован 32-часовой полноценный сон. Вывести статистику на внутренний монитор?
— Отложить до следующего пробуждения и сделать в форме устного доклада. Принудительно. Что бы я не говорила.
Прошла неделя после дня «туманов». Яна и троица новичков оставили позади четыре модульных города, полностью развернутых и усопших в ожидании хозяев. Ни одного человека или домашнего животного. Автоматы убирали улицы, готовили еду в стандартных закусочных; заводы производили бесполезные материалы и технику. Вершина человеческой технологии без ненужного создателя.
Яна огляделась и заметила в чаще алтарь — горизонтальная часть из позвонков, вертикальная — из ребер. На поверхности костей виднелись ошметки мяса и запекшаяся кровь, ощутимо тянуло гнилью.
Яне сделалось не по себе, хотя похожие сооружения она встречала несколько раз после высадки и решила, что дело в обычных языческих обрядах.
Хвойный лес постепенно вытеснил лиственный, замельтешили мертвенно-бледные, словно в дымке, поляны. Яна не заметила, как оказалась на плато, в омуте жесткой, приставучей травы. Оно тянулось до самого горизонта — километры и километры пути, — а посреди черным хирургическим швом гноилась дорога.
Сколько еще искать башню Наблюдателя?
Три робота медленно вышли из леса и, казалось, растерянно вертели корпусами по сторонам.