Его деловитый тон вернул ее к действительности.
— Я полагаю, ты не хочешь попусту терять время? Принимая во внимание, что ты беременна уже три месяца, я не хочу терять время. Думаю, что ты тоже?
— Нет, — солгала она, опуская взгляд на колени. Из горла Клея вырвался короткий, нервозный смех.
— Что тебе известно о свадьбах?
— Ничего. — Она беспомощно посмотрела на него.
— Мне тоже. Ты желаешь пойти и поговорить с моими родителями?
— Сейчас? — Она не ожидала, что это будет так скоро.
— Конечно.
— Только не сегодня! — При тусклом свете было видно, как ее охватила паника.
— Хорошо, тогда что ты хочешь делать? Сбежать?
— Я не готова…
— Нам надо с ними поговорить. Ты возражаешь?
Что еще ей осталось делать?
— Думаю, нам придется поговорить с ними с глазу на глаз рано или поздно. Так почему не сделать это сегодня?.. Послушай, Кэтрин, они — не великаны-людоеды. Я уверен, что они нам помогут…
— Я не питаю никаких иллюзий по поводу того, что они думают обо мне и моей семье. Они не смогут забыть все, что натворил мой отец. Разве можно меня осуждать за то, что мне не хочется их видеть?
— Нет.
Они сидели, думая об этом. Но ни один из них понятия не имел, как готовиться к свадьбе.
— Моя мать знает, что нужно делать.
— Да, например вышвырнуть меня.
— Ты ее не знаешь, Кэтрин. Она будет счастлива.
— Разумеется, — угрюмо ответила она.
— Ну, тогда расслабься.
Но они продолжали сидеть, отлично понимая колоссальную разницу между тем, что ПРОИСХОДИТ и что ДОЛЖНО происходить в такое время, когда двое людей решили пожениться.
Наконец Кэтрин вздохнула.
— Ну, тогда давай пройдем через это.
Он резко завел машину. Он ехал обратно по петляющим улицам с первоклассными лужайками, размеры которых говорили скорее о зажиточности поместий, чем о плодородии земли. Машина описала кривую по дорожным камням и остановилась перед массивными передними дверями, которые она однажды уже критически рассматривала изнутри. Ее охватил страх.
Клей шел за спиной Кэтрин к дому и поймал себя на мысли, что думает о Джил Мангассон и о том, как бы все происходило, если бы на месте Кэтрин была она.
Уже в фойе Кэтрин предалась воспоминаниям о том вечере, когда они были здесь в последний раз. Она вспомнила, как в дом вбежал Клей, и какая за этим последовала сцена. Неожиданно Кэтрин очутилась перед зеркалом. Быстро взглянув, она отвернулась от его наблюдавших за ней глаз и решила не трогать локон волос, который выбился из прически. Он проницательно прочел ее мысли.
— Ты выглядишь прекрасно… Пошли. — Он взял ее за локоть.
Когда они вошли в кабинет, Анжела подняла глаза. Их неожиданное появление взволновало ее. Они были похожи на пару детей Солнца: оба светловолосые, высокие и потрясающе красивые. Анжеле Форрестер не нужно было даже говорить, насколько красивым будет их ребенок.
— Мы не помешали? — спросил Клей. Его отец оторвал взгляд от бумаг, лежащих на столе, и удивленно уставился на них. Все в комнате подчеркивало бесконечность происходящего момента. Анжела медленно опустила ногу с колена и сняла очки для чтения. Клейборн и Анжела пристально смотрели на Кэтрин, и она чувствовала, как краска заливает ей шею. Она с трудом преодолела желание спрятаться за спину Клея.
Наконец заговорил Клей:
— Мне кажется, нам всем пора как следует познакомиться. Мама, папа, это — Кэтрин Андерсон. Кэтрин, мои родители. — И опять наступил еще более болезненный момент, во время которого комната напоминала натюрморт «Родители и Дети».
Первой сделала движение Анжела.
— Привет, Кэтрин, — сказала она, протягивая вперед безупречную руку в драгоценностях.
Кэтрин сразу же почувствовала, что Анжела Форрестер, как и девушки из «Горизонта», была ее союзницей. «Эта женщина хочет, чтобы я вышла замуж за ее сына», — думала изумленная Кэтрин.
Затем Клейборн Форрестер встал из-за стола, выражение его лица было менее радушным, хотя он тоже протянул руку и поздоровался с Кэтрин. Если пожатие Анжелы было теплым и миролюбивым, то от руки ее мужа веяло прохладой почти так же, как когда Кэтрин была в этой комнате в первый раз.
— Значит, ты ее нашел, — без надобности заметил пожилой человек.
— Да, несколько дней назад.
Анжела и Клейборн быстро переглянулись.
— Несколько дней назад. Хорошо… — Но слово повисло в воздухе, и каждый почувствовал себя снова неловко. — Мы рады, что ты изменила свое мнение и вернулась, чтобы обговорить все более разумно. Нашу первую встречу, ну, давай скажем так, нельзя назвать идеальной.
— Отец, не могли бы мы обойтись без явных…
— Нет, все в порядке, — перебила его Кэтрин.
— Мне кажется, нам всем лучше сесть. — Анжела жестом указала на кресла. — Кэтрин, пожалуйста. — Клей прошел за ней и сел рядом. Его родители сели в кресла возле камина.
Хотя в животе Кэтрин чувствовала подергивание, она спокойно сказала:
— Мы решили, что будет лучше прийти и поговорить с вами тотчас.
Мистер Форрестер нахмурил лицо, точно так же, как в прошлый раз.
— При сложившихся обстоятельствах, я тоже так думаю, — сказал он.
Клей подался вперед по краю кресла, как будто хотел что-то сказать, но Кэтрин опередила его.
— Мистер Форрестер, я понимаю, что мой отец был здесь неоднократно. Я хочу извиниться за его поведение, как в тот вечер, когда я была вместе с ним, так и за последующие разы, когда меня не было. Я знаю, как неразумно он может себя вести.
Клейборн нехотя признался себе, что восхищался прямотой девушки.
— Я полагаю, Клей рассказал тебе, что мы не дали показания против него.
— Да, он говорил. И мне жаль, что вы так решили. Я могу сказать одно: у меня нет ничего общего с его поступками и надеждами, поверьте мне.
Не желая того, Клейборн опять почувствовал, что восхищается ее прямолинейностью.
— Мы, разумеется, знаем, что Клей предлагал тебе деньги, и что ты не приняла его предложение. Ты изменила свое мнение?
— Я пришла сюда не для того, чтобы просить денег. Клей рассказал мне, что вы не заплатили моему отцу ничего, что он требовал, но я здесь не для того, чтобы защищать его интересы, если вы думаете именно так. Я никогда и пальцем не пошевелю, чтобы помочь ему в этом. В тот вечер, когда я приходила сюда, я уже решила для себя, что убегу из дома, но устрою все так, чтобы было похоже, что я уехала далеко, чтобы он не мог меня достать. Я думала, что, когда уйду, он оставит вас в покое. Но, вижу, можно было бы избежать многих неприятностей, если бы я осталась…
— Я не претендую на то, чтобы любить твоего отца или прощать его, но я должен признаться, что чувствую облегчение оттого, что Клей нашел тебя и что раз и навсегда можно покончить с этой неразберихой. Мы все очень беспокоились и были расстроены поведением Клея.
— Да, он говорил мне.
Клейборн удивленно поднял бровь и посмотрел на сына.
— Похоже, вы с Клеем многое успели обсудить в последнее время.
— Да.
Чего Клей не ожидал, так это невозмутимости Кэтрин. Он был приятно удивлен тем, как она держалась с отцом. Если и было что-то, чем Клейборн Форрестер восхищался, так это мужество, а Кэтрин проявляла его в высшей степени.
— Вы пришли к какому-нибудь заключению? — решительно спросил Клейборн.
— Я думаю, на этот вопрос ответит Клей.
— Знаешь, он даже не соизволил рассказать нам, что нашел тебя.
— Я заставила его дать слово, что он не расскажет. Я живу в доме для незамужних матерей, и мне не хотелось, чтобы мои знакомые и родители знали мое местонахождение.
— Из-за твоего отца?
— Да, помимо других причин.
— Например?
— Например, деньги вашего сына, мистер Форрестер, и давление, которое они могут оказать на меня.