Хотя уровень карельской национальной государственности был повышен — с автономной республики до союзной — во вновь образованной КФССР карелы разделили «титульность» с финнами и, фактически, даже утратили первенство, так как новой союзной республике была принудительно навязана «финскость» — в том числе государственным языком вместо карельского стал финский. В целом преобразование Карельской республики в «Карело-Финскую» было абсурдной идеей. По данным переписи 1939 г., финно-угорские народы Карелии составляли всего 27% населения, причем финны — только 2%. Не помогло увеличить процент финского населения и присоединение к СССР новых территорий, так как практически все финны эвакуировались оттуда в Финляндию. В итоге «финской» республика так и не стала — ни морально, ни демографически. Среди финского населения отмечались антисоветские настроения. Кроме того, в КФССР даже произошло уменьшение доли финно-угорского населения — в новые районы республики, согласно постановлению СНК СССР от 6 января 1941 г., были переселены 20 тыс. семей колхозников из других регионов СССР{406}. К 1956 г., когда КФССР была ликвидирована, доля финно-угорского населения в ней снизилась до 18–20%.
Некоторую роль сыграл в Советско-финляндской войне «германский фактор». Хотя Германия объявила нейтралитет и официальная пропаганда Рейха возлагала ответственность за разжигание войны на Великобританию, на деле нацистское руководство заняло антисоветскую позицию и снабжало Финляндию оружием и боеприпасами{407}. Изменение Советским Союзом тактики в войне с Финляндией (отказ от дальнейшей войны и советизации этого государства) было сделано советским руководством с учетом позиций не только Великобритании и Франции, но и Германии, для которой было нежелательным улучшение позиций СССР на Балтийском море{408}.
Следующим этапом реализации советских планов в «лимитрофной зоне» стало присоединение к СССР Литвы, Латвии и Эстонии, осуществленное по однотипному сценарию. В сентябре — октябре 1939 г. с этими странами были заключены Пакты о взаимопомощи, согласно которым на их территории были размещены советские военные базы. В июне 1940 г. СССР выдвинул правительствам прибалтийских стран ультиматумы, потребовав немедленного ввода дополнительного контингента советских войск и отставки правительства. Ультиматумы были приняты. В июле 1940 г. были проведены внеочередные выборы в парламенты, на которых победили просоветские силы. Парламенты приняли решения об установлении советской власти и вступлении в состав СССР. 3–6 августа 1940 г. состоялось официальное принятие в состав Советского государства Литовской, Латвийской и Эстонской ССР. Советская пропаганда утверждала, что «установление советского строя в Прибалтике… является непосредственным результатом революционизирующего влияния СССР на народы других стран, результатом могучей тяги народных масс зарубежных стран к социалистическому строю, под знаменем Сталинской Конституции»{409}.
Восприятие присоединения к СССР как за рубежом, так и в самой Прибалтике было противоречивым. Русский философ, эмигрант И.А. Ильин 24 июня 1940 г. писал, что страны Прибалтики вошли в состав СССР с целью избежать оккупации Германией, и полагал, что Советское государство, предпочтя в случае возможной войны иметь народы «балтийского форпоста» на своей стороне, и не будет «разочаровывать и… озлоблять их коммунистической экспроприацией и террором»{410}. Действительно, для гладкой реализации советских планов в Прибалтике имелись предпосылки, связанные с национальным фактором. Народы этого региона питали исторически сложившиеся антигерманские настроения (в частности, в конце 1930-х гг. их проявляли латыши{411} и эстонцы{412}), поэтому они могли положительно воспринять вступление советских войск как защиту от потенциальной германской агрессии. Известно, что население Литвы в июне 1940 г. приветствовало части Красной Армии{413}.