Оглядев больничный коридор, Марко задержал взгляд на всем и всех: Лукреции, решающей дела, людях Монтенелли и своих, больничных палатах. Подумал о войне в Неаполе. Настоящее вело его туда, где он и хотел быть. Пусть пока было и нелегко.
И подумав об этом, Марко решил отложить не очень приятный разговор с Лукрецией, до более благоприятного дня.
Дарио
Дарио
Месяц спустя
Направляясь на Сицилию в самолете, Дарио невольно вспомнил, как приехал сюда в первый раз. Долгая дорога на автобусе с пересадкой из Катании, неудобное место, множество сложностей. Не имея лишних денег, он шел до Ното пешком, пока не поймал попутку.
Хотя сейчас он бы дошел от Неаполя пешком, если бы это понадобилось. Сейчас он мог это сделать. Мог получить жизнь, которую хотел. И волновался, что опоздал.
Обдумывая свои планы, Дарио прекрасно понимал, что никто не будет сидеть у окошка и ждать его. И для себя твердо решил, что если его женщина счастлива сейчас с другим, то просто отпустит ее, даже не давая знать о своем приезде в Ното.
Потом он может немного попутешествовать. По Италии. По Европе. По миру. Может спокойно вернуться в Неаполь и заниматься только рестораном. Может что угодно. И это осознание пьянило. Никогда в жизни он не был так свободен. Никогда прежде не принадлежал настолько сам себе. Не скрывался. Не думал, что где-то его ждут грязная работа, разборки или неприятности. Ручной мэр Марко помог замять некоторые страницы его биографии.
Пусть была уже поздняя осень, Ното все равно казался теплым и уютным. Возможно, из-за желтого цвета, в который были окрашены почти все здания, возможно, это было лишь состояние души. Дарио направлялся к церкви, считая своим долгом встретиться и с Отцом Виллермо. Пусть их последняя встреча прошла плохо, но он был важным человеком для его сестры. Значит, ему следовало знать, что он сделал в ее память.
Дарио добрался до храма. Все те же колонны. Все та же монументальная лестница со множеством ступеней, на которые ему было больно смотреть. Но Дарио все равно пошел, чертыхаясь через одну и напоминая себе, что после разговора он вознаградит себя сигаретой.
Как только Дарио зашел внутрь, он увидел мужскую фигуру в черной рясе. Виллермо Клементе зажигал свечи, медленно двигаясь от одной к другой, и Дарио невольно усмехнулся, представляя реакцию на свою персону.
— Добрый день, падре, — громко поздоровался Дарио.
Виллермо медленно обернулся на его голос и удивленно осмотрел с ног до головы.
— Пути Господа действительно неисповедимы, — продолжил Дарио. — Готов поспорить, что даже вы не предполагали, как сложится моя вендетта.
Оглядываясь назад, Дарио и сам подивился, как повернулась его жизнь
— Добрый день, Дарио, — поздоровался Виллермо. — Рад, что ты в порядке.
Его слова прозвучали довольно тепло. Искренне. И Дарио даже улыбнулся, отгоняя мысли о своей жизни.
— Я заскочил передать вам кое-что, — залезая в карман куртки, заговорил Дарио, переходя к главной теме. — В Неаполе я познакомился с девушкой. Она занимается разными проектами, благотворительностью. Я рассказал ей о Мадди. И…
Дарио опустил ту часть, как он пришел к идее создания приюта, как нападали на бордели Испанских кварталов. Он протянул Отцу Виллермо буклет и ждал, когда тот прочтет его название — приют для женщин имени Маддалены.
Вскоре Виллермо улыбнулся. Тепло. Как мальчишка. И от этой улыбки даже Дарио стало немного лучше на душе от осознания, что он оставил за собой в Неаполе не только кровь и трупы, но и нечто хорошее.
— Им занимается Лукреция Монтенелли. Но думаю, что в скором времени она станет Кастелло, — продолжил Дарио. — Я написал ее номер на обороте. Перед отъездом я рассказал о вас. Если захотите внести лепту, она найдет вам место.
Виллермо так бережно держал буклет, словно вот-вот погладит. Пусть у них были разные взгляды на отмщение, методы, но в одном они явно сходились — любовь к Маддалене. И ради этого стоило не вспоминать прошлое.
— Спасибо, — поблагодарил Виллермо и серьезнее спросил: — Что происходит в Неаполе?
Дарио криво улыбнулся. Витторио стал продвигать антицыганские законы, из-за чего цыгане и семейство Лучиано объединились. Война продолжалась. Пусть и не такая кровопролитная, как перед выборами.
— Все как всегда. Политические интриги. Новая власть. Новые порядки. Испанским сейчас туго. Девочек в приюте много, но Лукреция старается. И я сам отбирал парней для работы там. Так что они там в безопасности. И, кстати, Лукреция сейчас на Сицилии. Пока ее лучше не отвлекать, но к концу недели, думаю, можно будет обсудить дела, если захотите.
Виллермо еще раз взглянул на буклет и горько усмехнулся. Наверное, в этот миг они подумали об одном и том же. Неаполь — город, в котором война не закончится никогда. Просто потому, что иначе он не может существовать.
Война может затихнуть. Может полыхать. Но конца ей не будет из-за неуемной жажды власти и суровых законов, чтобы наказать обидчиков. Кровь за кровь.
— А я свое уже отвоевал.— Дарио произнес тише. То ли отвечая самому себе, то ли сообщая это Виллермо.
— Если захочешь поговорить, то я всегда к твоим услугам, — тепло отозвался Виллермо.
— Отмолите мои грехи? — по-доброму усмехнулся Дарио и серьезнее продолжил: — Спасибо.
Они пожали друг другу руки и разошлись. Дарио собирался исполнить свою главную цель. И направился по знакомым улицам к ресторанчику. Даже удивительно, как за месяц жизни здесь, он проникся Ното. Этим небольшим городишкой, который жил в разы спокойнее Неаполя.
Дарио казалось, что даже воздух здесь другой. Мягче. Свежее. Приятнее. Что даже если не получится обрести любовь, он сможет обрести душевное спокойствие и просто отдохнуть от битв.
Дойдя до ресторанчика, Дарио остановился у окна, разглядывая людей. Симонетта бегала между столиками. Ее волосы были завязаны в растрепанный хвост. Рукава свитера были закатаны по локоть, а джинсы подчеркивали стройные ноги и зад.
Дарио невольно залюбовался ею, как в первый раз, вспоминая горячие ночи в ее спальне над рестораном.
— Моя Гранита, — не веря, что действительно снова увидел ее, произнес Дарио.
— Вернулся все-таки! — вдруг раздался радостный мужской голос. — А я смотрю в окно и думаю ты или не ты.
Дарио обернулся и увидел на крыльце отца Симонетты. Абелле с доброй улыбкой смотрел на него и направился с распростертыми объятиями.
— А я знал! — довольно произнес он. — Был уверен, что еще увижу тебя.
Дарио в ответ не менее тепло обнял Абелле и улыбнулся. Сказать здесь было нечего.
— У нее нет никого толкового, — тихо произнес Абелле. — Ходит один, но такой же вялый, как томат из гипермаркета.
Дарио даже рассмеялся от того, с какой неприязнью Абелле сказал про гипермаркет, и поблагодарил за информацию.
— Тогда не буду больше терять время, — твердо произнес он и направился в ресторан.
Симонетта разговаривала с пожилой женщиной за столиком. Дарио медленно приближался, собирая все мысли в кучу. Что сказать? Как все объяснить? Как всегда у него не было никаких заготовок и сейчас он сомневался даже в своей импровизации.
Старушка замолчала и с интересом уставилась на него. Вскоре к ней присоединилась и Симонетта. Она замерла, словно увидела призрака.
— Привет, — поздоровался Дарио. — Я… решил все дела в Неаполе. Дрянного будущего со мной больше нет. И я могу остаться здесь. Никто за мной не придет.
Симонетта так и стояла без движения. Дарио нервно усмехнулся и захотел закурить.
— Я все расскажу тебе. Абсолютно все, — продолжил он, игнорируя желание. Порыв подойти к ней ближе, прижать к себе, впиться в губы. — Надеюсь, что ты захочешь выслушать меня. Например, после работы. Как раньше. Ты разбираешься с кассой. Я мою зал. Выпьем по бокалу. И… поговорим. Но должен предупредить, что разговор будет долгий. Я, можно сказать, заключил контракт с дьяволом, чтобы вернуться сюда свободным.