— Вон пошла «Лилия Олеаны», — пробормотал кто-то. Фаун поняла, что все следят за смельчаками: пройдет ли их судно через пороги, не повредив корпус о камни.
— Если им удастся, мы тоже отправимся? — спросила она Берри.
— Еще нет, — ответила Берри, следя из-под руки за баржей, которая набирала скорость. — «Лилия» имела меньшую осадку, чем «Надежда», даже до того как я взяла на борт еще людей, тонну стекла и скандальную лошадь. Вон видишь, из воды ниже пристани торчит длинный шест?
Фаун посмотрела, куда показывала Берри, и увидела что-то вроде тонкого ствола дерева, очищенного от веток, с верхушки которого футах в тридцати от поверхности воды свисал красный флаг. Через каждые полфута на стволе виднелась зарубка, выкрашенная красной краской; в нескольких футах над водой метка была черной.
— По нему видно, как высоко стоит вода, верно? Безопасно плыть через пороги, когда она дойдет до черной метки? — Воде, похоже, предстояло подняться еще на несколько футов.
— Зависит от того, как нагружена твоя баржа и как глубоко она сидит в воде. Когда вода дойдет до черной черты, любой дурак проведет свое судно через пороги.
— Зарубки идут до самой вершины, — обеспокоенно сказала Фаун. — Вода ведь не поднимается так высоко, правда?
— Нет, — ответила Берри, но не успела Фаун успокоиться, как хозяйка баржи добавила: — К тому времени, когда вода дойдет до середины шеста, его обычно уже сносит течением.
Фаун наконец поняла, почему здесь речники доски пристани крепят на лодках, а не строят более основательные доки вроде тех, что она видела на озере Хикори. Такая пристань могла подниматься и опускаться, следуя за уровнем воды в реке, ее можно было вытащить на зиму на берег, ее не снесло бы паводком и не раздавило льдинами. Скорее всего не снесло бы и не раздавило, мысленно поправилась Фаун.
Некоторые хозяева барж, выстроившись вдоль берега, выкрикивали советы рулевому «Лилии Олеаны»; тот с гордостью игнорировал их. Впрочем, большая часть речников наблюдала за баржей молча. Когда рулевой резко наваливался на руль, изо всех сил разворачивая судно, многие на берегу тоже наклонялись и стискивали кулаки, словно помогая ему своей силой. Когда баржа еле уклонилась от столкновения с камнем, процарапав по нему всем своим дубовым корпусом, стоявшие на берегу в один голое застонали. Они наклонялись, как деревья на ветру, одновременно выпрямлялись и вздыхали в ответ на понятные им, но совершенно непонятные Фаун знаки; наконец «Лилия» миновала последнюю скалу и последнюю корягу и благополучно поплыла дальше.
Речники начали расходиться; Берри только ненадолго задержалась на пристани, чтобы получить выигрыш с приунывших деревенских жителей, ставивших на упряжку быков. Бурлаки от души благодарили девушку, чуть не переломав ей кости в медвежьих объятиях, и щедро предлагали пиво, сидр или любой напиток на ее выбор, но Берри отказалась:
— Мне еще править баржей, парни. Мы и так тут слишком надолго застряли — вот вы и выпили все, что только могли!
Берри задержалась на берегу, чтобы еще раз взглянуть на шест с отметками.
— Ну, еще не совсем тот уровень, какой нужно, но, я думаю, можно уже загрузить на баржу коня.
Вернувшись на «Надежду», именно этим они и занялись: укрепили сходни, и Даг принялся уговаривать упирающегося коня ступить на прогибающиеся доски. Копперхед испуганно фыркал, но в конце концов послушался и был водворен в загон к козе Дейзи. К какому воздействию Даром прибег Даг, чтобы обеспечить послушание мерина, Фаун, конечно, не видела, но заметила поднятые брови Ремо: на того умение Дага явно произвело впечатление.
Берри взобралась на крышу каюты и оттуда наблюдала, как две соседние баржи, отчалившие одновременно, запутались веслами; матросы принялись осыпать друг друга ругательствами. Берри прикрыла рот рукой, чтобы скрыть усмешку.
— Думаю, наша очередь следующая, — сказала она стоявшей у нее за плечом Фаун. — Тут приходится гадать: желательно отчаливать попозже, чтобы захватить самую высокую воду, но и не опоздать: при такой толкучке какой-нибудь торопливый дурак может посадить на камень свое судно и перекрыть фарватер.
Тем не менее отплытие происходило неторопливо. Готорн бегал, отвязывая веревки от деревьев, а Хог, хромая, сворачивал их в аккуратные бухты: две на передней палубе и две — на задней. Гребцы не сидели на веслах, а стояли или ходили, налегая на весла по мере надобности. С одним длинным веслом управлялись Бо и Вит, с другим — Даг и Ремо, так что Берри, взявшаяся за руль, командовала просто: «Крестьяне, гребите!» или «Дозорные, гребите!» или «Теперь табаньте, дозорные! Разворачивайте баржу!»