— Если ты не болен, почему у тебя такой неподобающий вид? — медленно спросил Светозарис, сверкнув своими жёлтыми глазами. Казалось, в его зрачках поселился один из лучей Солнца.
— Потому, что устал, — просто сказал я и, немного помолчав, добавил. — Я на янтарногорье пойти хочу, а меня не пускают, вот и извёл себя думами, как попасть туда.
Старейшины ничего не ответили, лишь обменялись друг с другом взглядами. Я же стал беззастенчиво разглядывать их. Всё-таки редко выдается возможность увидеть всех членов Сияющей Общины вместе.
Светозарис, казалось, больше всех восхищался и почитал нашего прародителя. Всё его белое лучодэ было вышито изображениями Солнца. Кожа была светлее, чем у других, выдавая то, что он младше. Светло-золотистые волосы непослушными волнами лезли в глаза, и Старейшине то и дело приходилось их откидывать. Однако, несмотря на это, в нём чувствовалось величие, важность и… я тихонько хмыкнул, самовлюблённость.
Рядом с ним по правую руку стоял Солун, который, казалось, был полной противоположностью своего брата.
Такое впечатление создавалось из-за копны ярко-красных волос и такого же оттенка глаз.
Красноволосые и красноглазые солнечники рождались довольно редко, и на данный момент Солун являлся единственным. Все остальные ещё несколько десятков солнц назад слились с прародителем.
Я постарался уловить, о чём они говорят, но так ничего и не расслышал. Интересно, если они всё-таки меня накажут, какое наказание изберут?
Мой взгляд переместился на Солнсвета. По его лицу было видно, что он словно бы разочарован. И тут я вспомнил, что совсем недавно уже встречался с Старейшиной. Тогда я не смог поднять камень, чем не оправдал его ожидания. А сейчас показал свою силу… не в то время и не в том месте.
Солнсвет уважал тех, кто сильнее остальных, но недолюбливал братьев, которые используют эту силу не по назначению.
Поймав мой взгляд, Старейшина криво усмехнулся, и я поспешил отвести глаза.
Лучни-йар, стоявший рядом, ободряюще мне подмигнул, и от этого простого действия в моей груди разлилось приятное тепло.
Стоявший в отдалении и не принимающий участие в обсуждении Солнчар по-прежнему добродушно улыбался, и от этого становилось немного жутко. Чувствовалась, что эта улыбка не настоящая, и что ей Старейшина просто пытается прикрыть свою усталость и желание покинуть это место.
— Мы избрали для тебя наказание, — я вздрогнул, услышав мощный голос Солуна. — Ты извинишься перед сольханом Лучесвета и просидишь в своем лучедоме до следующего восхода!
В глубине души я возрадовался. Тоже мне наказание. Перед Светозаром мне и без решения Старейшин пришлось бы извиняться, а насчет того, что я не смогу выйти наружу до следующего восхода… так скоро закат, до восхода всего несколько часов осталось.
Видно, они приняли во внимание моё состояние и решили отделаться чем-то лёгким.
— Принимаю, — я склонил голову как подобает, после чего выпрямился и выжидающе уставился на членов Сияющей Общины.
— Светозар. — позвал Солнсвет, и я заметил, как он нетерпеливо мнет руки.
Старейшина выглядел донельзя недовольным, в то время, как остальные поглядывали на него с укором. Неужели, он предложил наказать меня иначе? Может, хотел ударить, как я ударил брата?
В помещение вошёл сольхан Лучесвета. Его ярко-оранжевое лучодэ слегка ослепило глаза, когда на ткань попали лучи клона Солнца, проникающие через небольшое отверстие в крыше. Полы одеяния развевались от быстрого шага так, словно дул ветер. Остановившись прямо напротив меня, Светозар упёр руки в бока и пытливо вгляделся в мои глаза.
— Я… — мне вдруг стало до жути неловко смотреть в карие радужки, и я отвёл взгляд. — Я приношу свои извинения.
— Твои извинения не помогут моему лонерису, — всегда такой энергичный и жизнерадостный Светозар, сейчас походил на жителя Диких Земель, но совсем не таким, какой являлась Лунолика, а одним из тех страшных рассказов Старейшин. — Что ему до твоих извинений? — брат вдруг размахнулся, словно хотел ударить меня, но остановился. — Так нельзя поступать, слышишь?!