С самого рождения девяносто лун назад я не вписывалась в общество моих сестёр, а потому большую часть времени проводила в одиночестве.
Мне было страшно приходить в этот мир. Едва я открыла глаза — увидела собравшихся вокруг меня сестёр. Они нараспев повторяли моё имя и тянули ко мне свои руки.
Я тогда очень сильно испугалась и громко закричала. Большинство сестёр отпрянули от меня, и по сей день они не желают со мной общаться.
Да мне и не нужно этого, мне нравится быть одной… или я просто убедила себя в этом?
Порой, когда я смотрю на своих младших сестёр, моё сердце колет обида, а душа словно начинает трепыхаться в теле, желая присоединиться к ним. Но я знаю, что они не будут мне рады, знаю, что с моим появлением улыбки на их лицах померкнут, и я остаюсь сидеть в своем лунодоме.
Мне до сих пор не понятно почему меня сторонятся. Моя шилэнис как-то сказала мне, что это всё из-за того моего крика, мол, никто и никогда так не реагировал, а потому меня считают другой… Лунницы хоть и любопытны, но стараются избегать непознанного. Я для них чужая.
Прошло совсем мало времени после моего рождения, как я попросила выделить мне отдельный лунодом. Я не хотела жить вместе с теми, чьи веселые разговоры затихали, стоило мне подойти к ним. Ширеле начинали рассказывать страшные истории о Горящих Землях, которые слышали от Старейшин, и это очень сильно меня пугало.
Я совру, если скажу, что не чувствовала того, что они искренне хотят, чтобы я покинула их лунодом, а потому специально поднимали страшащие меня темы.
Мою шилэнис волновало моё будущее, в то время как мне самой было абсолютно всё равно. Разве спустя время я смогу стать другой? Неужели через десяток лун мои сёстры поменяют ко мне отношение?
Конечно, нет.
Даже думать о подобном было бы смешно, поэтому я не думала, а просто примирилась с судьбой, которую уготовила мне моя прародительница.
Последняя песчинка скатилась по гладким бокам песочных часов — прошло пять лунут. Я медленно потянулась к ним, чтобы перевернуть и начать отсчет заново. Но мне помешали.
— Лунгрет, Лунолика, — ко мне бесцеремонно вторглась моя шилэнис и, уперев руки в бока, поинтересовалась. — Открывает ли ночь новые грани твоего существования?
Я перевела на неё взгляд и в который раз подивилась тому, какой у неё красивый оттенок кожи — тёмно-серый с синим переливом. Яркие голубые глаза смотрелись очень контрастно, обрамленные густыми чёрными ресницами. И хотя глаза у меня были похожего цвета, и ресницы тоже были тёмными, тон моей кожи был самым обычным — голубоватым, довольно светлым. Я даже иногда завидовала тому, какая необычная и красивая кожа у моей шилэнис.
— Лунгрет, Лунайра, — ответила я, видя в её радужках плохо скрываемоё недовольство. — Ночь открывает для меня новые грани сущности, наполняя моё существование светом.
— Тогда почему ты проводишь ночи, находясь здесь?
Её звонкий голос задрожал, выдавая сильное волнение, но я не могла против собственной воли пойти к другим ширеле ради спокойствия Лунайры.
— Прости меня, — это всё, что я смогла выдавить из себя.
— Это совсем никуда не годится! — Лунайра присела рядом со мной и, задержав взгляд на песочных часах, добавила. — Ты не можешь всю жизнь просидеть в лунодоме. Наша прародительница даровала тебе жизнь не для того, чтобы ты сидела одна.
— Может ей и вовсе не нужно было даровать мне эту жизнь? — мои плечи дрогнули. — Меня все сторонятся, а я никак не могу это исправить. Не могу притворяться, что мне комфортно с ними… Они прекрасно знают, как мне страшно, но продолжают пугать меня своими историями, а после обсуждают меня и смеются! Лучше уж я буду находиться в лунодоме.
— Милая, — Лунайра склонила свою голову так, что пряди её тёмных волос почти закрыли её лицо. — Старейшины озабочены твоим состоянием, не далёк тот лунный восход, когда они могут запретить тебе жить отдельно, и тогда ты вернёшься в общий лунодом. Разве тогда тебе станет легче? Ведь ты стремилась покинуть его. Они не станут прибегать к этому, только если ты перестанешь здесь проводить луны, выходя лишь для того, чтобы взять пищи.
— Я не смогу вести с ними разговоры, — вздохнула я и бессознательно обхватила себя за плечи. — Не хочу находиться в обществе ширеле.
— Тебе не обязательно быть с ними, ты можешь находиться со мной или с другими шилэнис, — предложила Лунайра, и мне показалось, если я не соглашусь, она просто расплачется.