Потом Кайлеб посмотрел на него и выгнул бровь. — Что ты думаешь насчёт анализа Эдвирда? — спросил он.
— Я думаю, я не готов спорить с ним в этой конкретной области знаний, — ответил Мерлин. — Я сомневаюсь, что кто-нибудь ещё во всём Королевстве способен на это, по крайней мере до тех пор, пока страсть Маклина к записи чисел не даст нам объективной статистики. Однако, я должен согласиться с тем, что «Группе Четырёх» будет чрезвычайно трудно эффективно закрыть Ховард и Хевен для наших торговцев. Однако, насколько успешными в конце концов будут их усилия, если они всё же попытаются, и насколько реалистичны опасения барона Волны Грома, это за гранью того, что я готов сказать.
«Наполеон попробовал это против Англии, со своей «Континентальной Системой», — отметил про себя Мерлин. — «Это не сработало так хорошо, как он хотел, что, вероятно, является хорошим признаком для теории Хоусмина. Опять же, в тот момент на Земле была далеко не только Европа. В том случае, это могло бы сработать, если бы Наполеон контролировал все основные порты Северной Америки, Южной Америки, и Азии, включая Россию, Китай и Османскую империю. Но, если уж об этом зашла речь, контроль Церкви намного шире, чем у Наполеона. Что приведёт только к ухудшению, поскольку религиозный аспект этой конфронтации становится всё яснее и понятнее для всех её участников».
— Я склонен согласиться с Эдвирдом, — внёс свою лепту Серая Гавань. Кайлеб и Стейнейр посмотрели на него, и первый советник пожал плечами. — Я не сомневаюсь, что последствия здесь, в Черис, могут будут… серьёзными, если «Группа Четырёх» сможет осуществить это. На самом деле, они могут вполне стать катастрофическими. Но я склонен думать, что аргументы Эдвирда о доступности и стоимости наших товаров сделают положение вещей для материковых государств такими же плохими. На самом деле, почти наверняка, всё будет так плохо, что приведёт к серьёзному тайному сопротивлению любому такому указу. Если на то пошло, во многих случаях, это вполне может привести к открытому сопротивлению. Если, конечно, Церковь не пойдёт дальше, и не объявит Священную Войну. При таких обстоятельствах всё может стать намного более непредсказуемо.
— Мейкел? — Кайлеб повернулся к своему архиепископу, и в карих глазах короля было больше беспокойства, чем он позволил бы увидеть большинству людей.
— Моё мнение не изменилось, Кайлеб, — Мерлин позавидовал спокойствию, с которым Стейнейр это сказал, даже задаваясь вопросом, насколько оно оправданно. — Учитывая то, как «Группа Четырёх» подошла ко всему этому запутанному делу, они будут чувствовать большое внутреннее давление. Помните, у них всегда были собственные враги в Совете Викариев. Они не забыли, что, во всяком случае, и некоторые из этих врагов имеют собственную значительную политическую поддержку. Наша маленькая записка Великому Викарию одновременно ослабит их и ободрит их врагов. На этом фоне им придётся действовать, по крайней мере, немного осторожнее, если они не решат рискнуть всем в каком-то театральном жесте неповиновения, вроде пан-или-пропал. В прошлом они так никогда не делали. В действительности, если бы у них было хоть какое-то представление о том, что их нападение на Королевство может превратиться в катастрофу, они никогда бы не предприняли его. Или, по крайней мере, совершенно не так небрежно и настолько между делом. Я считаю, что, уже скормив одну руку хлещущей ящерице, они вряд ли захотят поднять ставки выше, чем они должны, по крайней мере, на время.
— Я надеюсь, что ты прав насчёт этого, — сказал король. — Я действительно надеюсь, что ты прав.
«Как и я», — подумал Мерлин сухо. — «Вот почему я надеюсь, что вы с Мейкелем оба были правы в изложении своей позиции по отношению к Церкви так совершенно… прямолинейно».
— Мои надежды такие же, как и ваши, Ваше Величество. — Архиепископ слегка улыбнулся. — Конечно, время покажет. И, — он улыбнулся чуть сильнее, а его глаза заблестели, — я очень хорошо знаю, что природа моих собственных забот даёт возможность действовать на основе веры в большей степени, чем ваших.
— Что до моего мнения, то Его Высокопреосвященство, вероятно, прав насчёт нежелания «Группы Четырёх» впутаться в какое-то раскалённое добела религиозное противостояние, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, — сказал Мерлин, и увидел почти подсознательную гримасу Кайлеба. Мерлин фактически ничего не советовал против письма Стейнейра Великому Викарию, но, в равной степени, он не был и одним из его ревностных сторонников.