«Еще мгновение, и ты будешь стонать с этого самого экрана», – пообещали мне.
Да, это действенная угроза.
Пожалуйста, не надо, прошептала я одними губами. Написать ему, что я потом все сделаю? Чтобы он не мучил меня сейчас, на лекции – где меня могут увидеть, где не место для подобных «игр»?
Но я не могла ничего написать на блокированный номер – это было невозможно.
Оставалось одно – подчиниться или… не подчиниться.
Я взвесила все опции, скосила глаза на соседку. Полуобернувшись в сторону экрана, очкастая брюнетка лихорадочно строчила что-то в большой и толстой тетради. И я ее понимала – потому что, если Знаменский пообещал короткий и простой тест – можете не сомневаться, коротким и простым он будет для него одного.
Что ж… Если я послушаюсь – скорее всего ничего плохого не случится. Разве что достоинство мое постучится робко откуда-то снизу, из-под пола. А оно, если разобраться, уже и так давно там.
А вот если взбрыкну и устрою бунт на корабле…
И в этот самый момент, не дожидаясь еще одного сообщения, я решилась. Вот так просто, без лишних пинков и угроз, заставила себя расслабиться и… поплыть по течению. А, точнее, повернулась коленями вперед и даже слегка их раздвинула.
Сердце мое сразу же гулко и тяжело забилось в груди, во рту все пересохло, а от жаркого, потемневшего взгляда, подаренного мне, захотелось упасть на спину и задрать лапки кверху.
Боже, если я плыву от одной только мысли о том, что он вот так смотрит на меня, что же дальше-то будет? Подставлю бочок и задрыгаю ножкой?
«Умница…», – похвалил меня Знаменский очередным сообщением, и мне показалось, что он сделал это вслух – будто вживую услышала его глубокий, бархатный голос у себя в голове.
Минут пять ничего больше не происходило, только старикан с трубкой в зубах что-то бубнил, да скрипели ручки моих сокурсников, лихорадочно пытающихся ничего не упустить.
Точнее, снаружи ничего больше не происходило, а вот внутри…
От одного только осознания, что я позволяю ему… смотреть прямо туда, что между мной и его взглядом – лишь тонкая полоска черных кружев, внутри меня постепенно разгоралось пламя, что просто так его будет уже не потушить…
А тот, кто зажег его, даже не спросив моего разрешения, умело и изысканно подливал в этот огонь масла.
Боже, как он смотрел на меня!
Из-под полуприкрытых век, его тяжелый, потемневший взгляд обследовал каждый открывшийся ему сантиметр, каждую клеточку моего тела, вгрызался в него и выворачивал наизнанку… Оплетал меня точно паутиной, гипнотизировал и заставлял каменеть, будто я бабочка в янтаре, застывшая в томительном ожидании… а в следующую секунду, внезапно разгоревшись, этот взгляд уже подстегивал меня к действию, вынуждая ерзать на месте и кусать в нетерпении губы.
Я физически чувствовала его горячее дыхание на своей коже, его руки на бедрах… ощущала чужой, жесткий язык на уже давно твердых сосках… Знала, что он хочет сделать со мной, как не терпится ему сорвать с меня эту несносную полоску кружев, ворваться пальцами в мокрое тепло между складочек… разложить меня прямо на вот этом стуле и заменить пальцы…
Дернувшись, моя левая рука сама по себе поползла вниз – туда, где все уже пылало и ныло, требуя ласки.
Господи, что я делаю?!
Опомнившись, я остановилась, сжав край юбки так, что костяшки побелели… но между ног тут же заныло, требуя ласки. Пришлось укусить себя изнутри за щеку и сжать колени, чтобы хоть как-то успокоиться.
Призывно засветился на столе мобильник. Я глянула вниз… и зажмурилась – до того опьяняющим было следующее сообщение.
«Не останавливайся», – приказали мне. – «Я хочу видеть эту руку у тебя между ног».
Глава 6
Я не сразу поняла, что он имеет в виду. А когда поняла, захлебнулась целым фонтаном эмоций – от будоражащей злости до острого, почти лихорадочного возбуждения. Глаза мои расширились, а сердце забилось так неистово, что, казалось, его сейчас услышит не только моя соседка, но и все остальные…
«Продолжай», - приказал он мне. Не эсэмэской. Губами.
Что продолжать? – так же, губами, спросила я и сделала страшные глаза. Он поднял бровь и еле заметно повел подбородком, указывая на то место, в районе которого я должна была «продолжать».
Что ж. Это был совершенно новый уровень, к которому я была не готова. Как бы мне сейчас не угрожали, как бы мне самой не хотелось, я не стану трогать себя в переполненной студентами аудитории.
Не давая себе времени передумать, стараясь не смотреть на него, я быстро сложила учебные причиндалы в сумку и, под удивленные взгляды соседей, молча покинула лекторий.