В очереди Юлька стоять отказалась, ходила за чаем с булочкой в кафетерий этажом ниже. Нет, не подумайте – деньги на подобную ерунду мы с подругой не просто так выбрасывали. Чай с булочкой заменял нам ужин в те дни, когда мы собирались посидеть за учебниками, вместо того, чтобы поехать домой или вообще завалиться к кому-нибудь на сабантуй. Последнее, к слову, побеждало любое рвение – потому как где еще можно набить животы какой-нибудь присланной из дома вкуснятиной?
– Чего-нибудь покрепче бы… – тоскливо вздохнула я, принимая у Юли картонный стакан и пакет со сдобой.
– Покрепче?! Тебя отчисляют! – ужаснулась подруга, не совсем правильно расшифровав мое пожелание, вкупе с похоронным выражением лица.
Не откладывая разговор в долгий ящик, я рассказала ей обо всем, что узнала.
– Знаменский, говоришь… – выслушав, подруга нахмурилась, будто вспоминая что-то.
Я кивнула. Юлька вдруг остановилась и как-то странно помялась. Пожевала губами и решительно свернула в коридор, ведущий к лифтам.
– Поехали-ка в общагу, кое с кем переговорим, а то ты мне не поверишь…
– Как в общагу? Мы же хотели в библиотеку… – завозмущалась я, вспомнив о том, что мы собирались копировать статьи к завтрашнему семинару. В онлайн мы точно не найдем всех нужных материалов...
– Это важнее, – отрезала подруга.
И мы поехали в домой, в общагу на Переяславскую.
По дороге Юлька все так же загадочно молчала, и в ответ на мои приставания лишь коротко мотала головой – «позже».
Я просто сгорала от нетерпения и любопытства.
Благо ехали мы быстро, и не прошло и двадцати минут, как уже проходили турникет на проходной многоэтажного здания, полностью оккупированного студентами родного ВШЭ.
Вместо нашего, восьмого этажа Юлька почему-то нажала кнопку последнего, двенадцатого.
– К кому едем? – озадаченно спросила я, чувствуя, что еще немного, и озадаченность станет моим вторым «я».
– К одной девочке, с третьего курса, – это было первое более-менее пространное объяснение нашего путешествия, и сказано оно было с таким видом, будто это должно было раз и навсегда удовлетворить мое любопытство, и заставить меня смириться и заткнуться.
И я заткнулась – вернее, заткнула рот булкой с сахарно-розовым кремом внутри.
К девочке, так к девочке.
***
«Девочкой» оказалась высокая, ярко размалеванная девица, на вид лет эдак двадцати пяти, мерно перекатывающая жвачку.
– Чего вам? – вместо приветствия спросила она.
Ишь ты – еще и хабалистая!
– Рит, ты меня не помнишь, наверное, – затараторила Юлька. – Мы пару месяцев назад общались в раздевалке, в спортзале… Ты рассказывала нам кое-что…
– «Мы»? – девица подняла бровь. – Мы общались?
Юлька смутилась.
– Ну… я там стояла просто… рядом.
– Подслушивала, значит? – констатировала факт Рита.
– Ну, не то, чтобы… – покраснев, Юлька пожала плечами.
Девица наконец глянула на меня.
– А это кто?
– Это Катя, мы с первого курса. А я – Юля…
Рита вздохнула.
– И чего вы от меня хотите, Катя и Юля?
Оглядевшись, подруга внятно проговорила – страшным, громким шепотом.
– Мы хотим знать, как именно Знаменский шантажировал тебя с ним переспать.
***
– Что?!
Мы вскричали это вместе – я и Рита. Только я с натуральным возмущением в голосе, а она – явно с деланным. Не дожидаясь, пока перед нами захлопнут дверь, Юлька поспешила добавить умоляющим голосом.
– Пожалуйста, Рит… Нам очень надо знать, как дело было… Ты же все равно уже рассказала девчонкам…
Пару секунд было непонятно, чего Рита хочет больше – наорать на нас или плюнуть нам в лицо. Потом, внезапно приняв совершенно другое решение, она отступила на шаг назад, пропуская нас в квартиру.
– Первая дверь налево, – проинструктировала она, подталкивая нас по коридору в глубь жилого блока.
В ее комнате, как и полагается, стояли две кровати, однако соседки не было дома, что предоставляло нам возможность пообщаться наедине.
Я до сих пор не могла прийти в себя. «Шантажировал переспать…»
Как так – «шантажировал»? А главное, зачем? Высокий, по-мужски красивый, фигурой явно не пренебрегает… На вид еще сорока нет. Жгучий брюнет с модной небритостью и грубовато-богемным шармом в каждом движении… К тому же богатый – преподом-то небось со скуки заделался.
Зачем шантажировать студенток тому, перед кем бабы и так штабелями должны укладываться?!
– Садитесь что-ли, – предложила Рита, указав на кровать. Сама же упала в кресло и для драматичности подержала у лица руку, закрывая глаза.