После ужина девушка вышла за порог и прикрыла за собой дверь. Матери это не понравилось, она распахнула дверь. Дочь неподвижно стояла под звездным небом.
Потом,умывшись из бочки с дождевой водой, она вернулась в дом и стала готовиться ко сну: откинула одеяло, сняла туфли и платье, надела бумазейную ночную рубашку и, потягиваясь, остановилась возле кровати.
Мать смотрела на дочь холодным, бесстрастно-оценивающим взглядом. "Красивые у нее ноги,стройные. Бедра немного узковаты. А грудь ничего. Когда потягивается, проступает сквозь рубашку ягодами сосков. Шея, лицо загорелые. Профиль правильный, мягкий. В глазах же какое-то беспокойство. Будто ее лихорадит. А может, просто устала. Или от лампы блеск этот?.."
- Что,дочка, устала? - спросила она.
- Да, я устала, мама, - не оборачиваясь, ответила та и юркнула под одеяло.
И снова ей показалось, что дочь охвачена каким-то странным беспокойством. Не нравилось это ей. Она во всем любила ясность и однозначность. Любила четкие цвета, сяные и простые мысли, легко облекаемые в слова. Душевных терзаний она терпеть не могла.
С подозрением смотрела мать на дочь. Вслед за мужем она легла в постель, но всю ночь пролежала не расслаблясь, без сна. "Человеческие мысли и поступки должны быть четки и однозначны, - думала она, - как военная карта".
Утром, пока дочь торопливо умывалась и собиралась на работу, она не спускала с ее испытующих глаз, присматривалась к ней и по дороге на работу, и в поле, когда дочь оказывалась рядом.
В их бригаде было много молодежи, веселых парней и девчат, которые в досужий час любили побалагурить и порезвиться, а когда время поджимало, наваливались на работу что было сил. Мать и дочь трудились всегда размеренно, без остановок.
В полдень на дребезжащей телеге привезли обед. К этому времени все уже собрались у дороги и, пересмеиваясь, нетерпеливо позвякивали мисками. Офицерша и дочь в ожидании еды молча сидели у обочины, расположились они не в стороне от людей, а там, где народу было погуще, и все же то ли из-за их молчаливости, то ли из-а холода, которым веяло от женщины-турчанки, всем казалось, что они сидят особняком.
Мать с дочерью встали в очереь за едой и, получив наполненные миски, снова уселись на траву. Ели молча, только однажды, когда по дороге к центральной усадьбе, подняв облако пыли,промчалась машина, мать нарушила молчание.
- Катаются, - мрачно сказала она, проводив машину долгим взглядом.
С обедом покончили быстро. Молодежь отправилась к Дону. Одни, наскоро помыв посуду, стали купаться, другие собрались вокруг новичка, который ходил на руках...
- Пойду искупаюсь, - сказала вдруг дочь и посмотрела на мать.
- Что-что?
- Пойду искупаюсь, - повторила девушка.
- У тебя же нет купальника?
- Он на мне. Я еще утром надела.
Мать смотрела на дочь удивленными глазами.
Девушка встала и, взяв посуду, пошла к реке. Когда она ставила вымытые миски на траву, то увидела, что мать тоже спустилась на берег. Дочь быстро скинула платье, оглянулась и вошла в воду.
Мать, застыв на месте,с подозрением следила за дочерью.
Девушка зашла по пояс и резко оттолкнулась от дна. Она не легла на воду, как это делают изнеженные купальщицы, а нырнула, проплыла несколько метров под водой, показавшись на поверхности,стала быстро удаляться от берега. На плечах у нее заиграли солнечные зайчики.
Вскоре девушка оставила позади всех купающихся, обогнула камыши и выплыла на чистую воду, где, едва различимый вдали, виднелся островок. Энергично вскидывая руки, она заплывала все дальше. Вскоре плеч ее уже не было видно, а голова казалась лишь черной точкой.
Мать в недоумении стояла на берегу и застывшими глазами смотрела вслед дочери. Она даже не заметила, как перестали резвиться парни и девушки и замерли, удивленные не менее ее.
Девушка была уже совсем далеко. Иногда вокруг ее головы что-то сверкало, потом исчезли и эти блики. Собравшимся на берегу казалось, что она не плывет, в уносится вдаль, влекомая каким-то таинственным течением.
- И не видать уж, что человек плывет, - сказал кавалерист.
Мать бернулась и оглядела его.
- Ваша дочь? - спросил он.
Женщина не ответила. Она опять неподвижно стояла в окружении людей.
И вдруг кавалерист отделился от толпы и, бросившись в воду, быстро поплыл. Он оказался превосходным пловцом. В мгновение ока парень обогнул камыши и, бесшумно скользя по открытой воде, устремился вдогонку за девушкой. Расстояние между ними быстро сокращалось. Собравшиеся на берегу с явным удовольствием следили за состязанием.