Глаза чарисийца были холоднее северного льда, и Лэйкир физически чувствовал ярость внутри него… и железную волю, которая держала эту ярость на привязи и контролировала.
— Копии этих заявлений и отчетов будут предоставлены королю Жэймсу и совету викариев в Зионе, — холодно продолжил Рок-Пойнт. — Оригиналы вернутся в Теллесберг со мной, так что мы можем быть уверены, что они не исчезнут таинственным образом, но король Жэймс получит собственные копии файлов Грейвира. Что он с ними сделает, опубликует ли их за границей, уничтожит или возвратит Клинтану, — это его дело, его решение. Но что бы он ни делал, мы ничего не будем делать во тьме, невидимые для людских глаз. Мы, несомненно, опубликуем доказательства, и в отличие от мужчин, женщин и детей, которых они убили, сэр Вик, каждому из этих людей было предложено исповедоваться священнику после того, как он был приговорен. И в отличие от детей, которые были убиты здесь на своих собственных кораблях вместе со своими родителями, среди них нет ни одного, кто бы точно не понимал, почему его собираются повесить.
Лэйкир с трудом сглотнул, и Рок-Пойнт мотнул головой в сторону Грейвира.
— На протяжении веков инквизиция назначала церковные наказания. Возможно, когда-то было время, когда это наказание было истинной справедливостью. Но это время прошло, сэр Вик. Богу не нужна жестокость, чтобы показать Своему народу, чего Он от них хочет, а эти люди — и им подобные — слишком долго прятались за Его спиной. Использовали Его, чтобы защитить себя от последствий их собственных чудовищных действий. Использовали свой пост и свой авторитет в служении не Богу и даже не Божьей Церкви, а мерзким и продажным людям, таким как викарий Жэспар. Теперь настало время им и всем им подобным обнаружить, что одеяния, которые они извратили, больше не будут пригодны для защиты убийц и палачей от правосудия. Этим людям и в голову не приходило, что они могут столкнуться со смертью за свои преступления. Они вот-вот откроют для себя другое… и, возможно, по крайней мере некоторые из их коллег-инквизиторов будут достаточно мудры, чтобы учиться на их примере.
Лэйкир уставился на него, затем откашлялся. — Милорд, — хрипло сказал он, — подумайте, прежде чем делать это!
— О, уверяю вас, я думал долго и упорно, — сказал Рок-Пойнт, его голос был таким же непреклонным, как и его титул. — Как и мой император и моя императрица.
— Но если вы сделаете это, Церковь…
— Сэр Вик, «Церковь» сидела и наблюдала, когда храмовая четверка планировала резню всего моего королевства. «Церковь» позволила управлять собой таким людям, как Жэспар Клинтан. «Церковь» стала истинным слугой тьмы в этом мире, и где-то глубоко внутри все ее духовенство должно это знать. Ну, и мы тоже знаем. В отличие от «Церкви», мы будем казнить только виновных, и, в отличие от инквизиции, мы отказываемся от пыток во имя Бога, чтобы вымогать признания у невиновных. Но виновных мы казним, начиная с этого момента. Начиная с этого момента.
Лэйкир начал было говорить что-то еще, но потом закрыл рот.
Он не передумает, — подумал делфиракец. — Не больше, чем сделал бы я, если бы получил приказ моего короля. И, — неохотно признал он, — это не значит, что Мать-Церковь уже не объявила себя врагом Чариса. И он также не ошибается насчет вины этих людей.
Спазм чего-то очень похожего на ужас пронзил Лэйкира вслед за этой последней мыслью, но он не мог не думать об этом. Это эхом отозвалось где-то глубоко внутри него, отражаясь от его собственного гнева, его собственного отвращения, когда Грейвир и его товарищи-шулериты превратили то, что должно было быть — могло быть — бескровным захватом чарисийских торговых судов здесь, в Фирейде, в кровавую резню.
Возможно, — сказал тоненький голосок в затененной тишине его сердца, — действительно пришло время кому-то привлечь к ответственности тех, кто совершает убийства во имя Церкви.
Это была самая страшная мысль из всех, потому что она была чревата ужасными последствиями других мыслей, других решений, которые маячили не только перед сэром Виком Лэйкиром, но и перед каждым живым мужчиной и женщиной. Наблюдая за тем, как затягиваются петли на шеях борющихся людей на верхней палубе КЕВ «Дистройер», он знал, что является свидетелем зарождения семян, из которых произрастут все эти другие мысли и решения. Эти казни были декларацией того, что люди будут нести ответственность за свои действия как все другие, что тем, кто призывал к убийству, кто пытал и сжигал «во имя Бога», больше не будет позволено прикрываться своим священническим статусом. И это был настоящий железный вызов, который Чарисийская империя решила бросить к ногам Церкви Ожидания Господнего.