— Спасибо, — сказал Хэлком, сумев не нахмуриться, когда другой мужчина использовал его церковный титул.
На самом деле, предположил он, в данном случае это не имело особого значения. Отец Азуолд Бэйнар был главой монастыря святого Хэмлина, а монастырь располагался в городе Сарейн, более чем в двухстах пятидесяти милях от Теллесберга. Было маловероятно, что барон Уэйв-Тандер, глава разведки короля — нет, императора — Кэйлеба, внедрил кого-либо из своих агентов в относительно небольшой монастырь, расположенный так далеко от столицы. И особенно не в монастырь того же ордена, который «архиепископ Мейкел Стейнейр» называл своим собственным.
Тем не менее, хорошая безопасность — это вопрос выработки надлежащих привычек, и, как только что отметил Бэйнар, Хэлком пережил больше, чем несколько пятидневок в пасти дракона в самом Теллесберге. И как только его дела здесь, в графстве Ривермаут, будут завершены, именно туда он и вернется.
— Что ж, — сказал он, — вернемся к нашему предыдущему разговору, отец. Полностью понимаю, как вам не терпится нанести удар во имя Бога и Его Церкви, но очень боюсь, что, как я уже сказал, ваша ценность для Его дела намного выше там, где вы уже есть.
— Милорд, при всем моем уважении, ни я, ни братья, которых я привлек к вашему вниманию, не боимся того, что еретики-отступники могут сделать с нами. И тот факт, что мы являемся членами того же ордена, из которого вышел автор этой мерзости, налагает на нас особую ответственность за то, чтобы что-то с этим сделать. Я действительно думаю…
— Отец, — прервал его Хэлком, стараясь говорить как можно более терпеливо, — у нас есть оружие, в котором мы нуждаемся. На самом деле у нас в изобилии есть хорошие и благочестивые люди, готовые исполнять Божью волю в противостоянии тому, что вы так справедливо назвали «мерзостью». Что нам нужно больше всего на свете, так это сеть поддержки. Община верующих — из тех, кого раскольники так презрительно называют «приверженцами Храма», — готовая собирать припасы, складировать оружие, предлагать убежище, служить проводниками сообщений, передавать средства по мере необходимости. Если быть совершенно откровенным, то такая сеть нужна нам гораздо больше, чем дополнительные бойцы.
Отец Азуолд не смог скрыть разочарования на лице, предполагая, что он действительно пытался его скрыть.
Что ж, это очень плохо, — подумал Хэлком, — потому что все, что я ему только что сказал, — абсолютная, буквальная правда. Хотя я очень надеюсь, что мы сможем внушить отцу Азуолду хотя бы элементарное чувство безопасности! Уверен, что Уэйв-Тандер пока не тратит время на то, чтобы смотреть в его сторону, но это всегда может измениться, особенно после того, как мы начнем организовывать наши операции через монашеское сообщество.
— Понимаю, о чем вы говорите, милорд, — сказал Бэйнар через мгновение. — И полагаю, если честно, что действительно не могу спорить с вашей логикой. Тем не менее, не могу отделаться от ощущения, что «коллега-бедарист» вполне может подобраться к Стейнейру достаточно близко, чтобы уладить это дело.
— Это был не тот случай, когда мы не смогли подобраться достаточно близко, отец, — ответил Хэлком, и его голос был намного мрачнее, чем несколько мгновений назад. — Поверьте мне, наши братья подобрались достаточно близко, чтобы достаточно легко выполнить эту работу. Или они были бы достаточно близки, если бы не «сейджин Мерлин».
Епископ обнажил зубы в выражении, которое никто никогда не смог бы спутать с улыбкой.
— Мы в большом долгу перед добрым сейджином, — продолжил он, вспомнив сообщения о личном оруженосце императора Кэйлеба, который балансировал на перилах королевской ложи в соборе Теллесберг с дымящимися пистолетами в руках, когда он застрелил трех добровольцев, действительно подобравшихся достаточно близко, чтобы физически прикоснуться к отступнику «архиепископу».
— Без него Стейнейр был бы мертв в этот самый момент. Придет время, когда мы рассчитаемся и с ним, отец.
— До нас доходили слухи о нем, даже здесь, — сказал Бэйнар с обеспокоенным выражением лица. — Некоторые вещи, которые он, как предполагается, совершил, звучат… нелепо. Невозможно.
— О, я ни на секунду в этом не сомневаюсь, — ответил Хэлком. — Он необычайно ловко обращается с мечом — и, очевидно, с этими «пистолетами», которые изобрели Кэйлеб и его дружки, — и у него невероятно раздражающая способность оказываться в совершенно неподходящем месте в совершенно неподходящее время.