Мы проводим слишком много времени в подобных залах совета, — подумал Робейр Дючейрн. — Если уж на то пошло, мы проводим слишком много времени внутри Храма и слишком мало времени вне его в Божьем мире. Мы слишком заняты, наслаждаясь роскошью Храма, чтобы оценить остальной мир, который архангелы построили для нас. И тот, в котором у всех остальных нет другого выбора, кроме как жить круглый год.
Эта мысль приходила ему в голову все чаще и чаще за последние год или два, и он предпринял попытку что-то с этим сделать. И все же, как бы он ни старался, обязанности, связанные с его служением, а также усиливающиеся опасности и вызовы, с которыми Церковь сталкивалась со всех сторон, продолжали тянуть его назад.
Будет еще хуже, когда снова наступит зима, — предупредил он себя. — Как только снег станет достаточно глубоким, как только на улице станет достаточно холодно, ты найдешь еще больше причин оставаться внутри с комфортом, изолированным от всех этих… неприятностей.
В этом есть метафора, — подумал он. — И ничто из этого не имело никакого отношения к погоде.
Он поднял глаза, когда в дверь вошел Замсин Тринейр. Канцлер опаздывал, он прибыл последним из храмовой четверки, и коротко, натянуто улыбнулся им в знак извинения.
— Простите меня, братья, — сказал он. — Мой офис только что получил депешу от Деснейра, и я подумал, что лучше расшифровать ее до моего прихода.
— И там было сказано что-нибудь интересное? — прорычал Жэспар Клинтан со своего места за столом совета.
— В ней было несколько интересных наблюдений, — ответил Тринейр. — Ничего особенно потрясающего. Большая часть состояла из сообщений из вторых рук о том, что делали чарисийцы, чтобы полностью покончить с судоходством Делфирака. По-видимому, их адмирал Рок-Пойнт теперь начал посылать диверсионные экспедиции даже в нейтральные порты — чаще всего средь бела дня — чтобы уничтожить или сжечь любой корабль под флагом Делфирака. Я заказал копии для всех нас, особенно для тебя, Аллейн.
Аллейн Мейгвейр кивнул в знак благодарности, хотя эта благодарность на его лице едва ли была искренней. Он с болью осознал, что его положение было самым шатким из всей четверки. Несмотря на то, что официально именно он понял, что Церкви потребуется флот из галеонов, а не галер, факт оставался фактом: никто — за возможным исключением Дючейрна — не мог толком сосчитать, сколько марок было вложено в их бесполезный флот галер. И ходили упорные слухи, что на самом деле именно Клинтан признал первоначальную ошибку Мейгвейра. Слухи, как сильно подозревал Мейгвейр, исходили от самого великого инквизитора… и которые несли с собой проклятие собственного суждения Мейгвейра, которое, к сожалению, было слишком точным в данном случае.
— Было ли что-нибудь еще об убийстве Гектора? — спросил Клинтан.
— Только о слухах и спекуляциях, циркулирующих в Деснейре, — сказал Тринейр. Он посмотрел на Клинтана с тщательно скрываемым любопытством. — У меня не было никаких новых сообщений о самом событии. А у тебя?
— Нет. — Клинтан покачал головой. — Если бы я получил, я бы, конечно, привлек к ним всеобщее внимание.
«Все» в данном случае, конечно, означало других членов храмовой четверки, — кисло подумал Дючейрн.
— Я хотел бы, чтобы у нас было больше достоверной информации об этом, — сказал он вслух, наблюдая за выражением лица Клинтана за внешне спокойными глазами. — Все это дело все еще кажется… странным для меня.
— Что в этом «странного»? — презрительно фыркнул Клинтан. — Очевидно, Кэйлеб приказал убить этого человека. По его мнению, у него было достаточно причин, даже до того, как он женился на Шарлиэн. И весь мир знает, как сильно эта сука ненавидела Гектора!
Что-то в пренебрежительном, почти небрежном приписывании Клинтаном вины со щелчком сработало внутри Робейра Дючейрна. Глаза генерального казначея метнулись в сторону Тринейра, и он увидел там то же самое понимание. Дючейрн знал, что оба они с самого начала задавались этим вопросом. Теперь они знали.
— Да, хорошо, — сказал Тринейр, — кто бы это ни устроил, — Дючейрн понял, что он очень старательно не смотрел в сторону Клинтана, — это ставит нас перед некоторыми интересными дилеммами.
— За последние пару лет у нас их было достаточно, — заметил Клинтан. — Не понимаю, как еще несколько человек смогут что-то изменить.
— Надеюсь, ты простишь меня, Жэспар, — сказал Тринейр с легким оттенком резкости, — но довольно многие из этих дилемм попадут на политическую арену. Это делает их более чем мимолетным интересом для меня и моего офиса. И, думаю, они, несомненно, будут иметь значение и для инквизиции.