— Нет. Не можешь. Потому что для этого нужно по-настоящему обо мне беспокоиться. Любить меня.
Джилл вскинула глаза и закусила верхнюю губу.
— Это несправедливо.
— К черту справедливость, — ответил Тейт, боль и гнев которого достигли критической отметки. — Разве все это было справедливо? Меня угораздило влюбиться в того, кого вы не одобрили. Неужели это хуже, чем молча наблюдать, как отрекались от твоего родного брата, не дав ему и слова сказать?
Джилл сжалась на своем месте и прошептала:
— Нет.
— Вот именно. По крайней мере, мне хватило смелости сказать о своих чувствах. Любить того, кого хотел, независимо от мнения узколобых, фанатичных людей. Я просто разочарован, что этими людьми стала моя семья. Я очень жалею, что такой стала моя семья.
Тейт вскочил в раздражении, не в состоянии больше сидеть на месте. Но Джилл перехватила его за запястье раньше, чем он смог свалить отсюда. Он остановился и опустил на нее глаза, когда она попросила:
— Не уходи. Пожалуйста.
Заставив себя не замечать сожаление и грусть в ее глазах, Тейт спросил:
— Почему?
Подбородок Джилл задрожал, а слезы покатились градом по щекам, и она сказала:
— Потому что, мне нужно, чтобы ты услышал, как мне жаль, что я разбила твое сердце. Что не была такой же смелой, как ты, — она прикрыла рот ладонью и прошептала. — Боже, Тейт. Прости меня.
Тейт стоял, смотрел на Джилл и вспоминал Логана, уговаривающего его сегодня утром позвонить сестре, и его веру в большое и благородное сердце Тейта. В то, что он был хорошим человеком.
Поэтому не желая разочаровывать ни себя, ни тем более Логана, Тейт смахнул большим пальцем слезу с щеки Джилл со словами:
— Хорошо. Я останусь.
После обеда Логан сидел в кабинете и наслаждался последние полчаса заслуженными тишиной и покоем. Логан вымотался, успокаивая Робби, чтоб тот смог молча высидеть остаток совещания с Пристом.
Боже, эти двое, как небо и земля. Но, несмотря на забавность ситуации, Логан не хотел спугнуть Приста поведением Робби, характерным... ну, для Робби. И в довершение всему этому семейство Бьянки покинули встречу, так и не продвинувшись вперед ни на шаг. Ванесса настаивала на своей невиновности.
Досадно и немного пугающе, когда человек был настолько убежден в своей правоте, что не желал видеть преимущества в небольшой лжи ради спасения собственной задницы. И Ванесса не хотела врать. «Думаю, не стоит винить ее за принципиальность», подумал Логан и вздохнул, откидываясь на спинку своего кресла. Несомненно, именно эта принципиальность доставит им еще много проблем.
Логан крутил между пальцами ручку и размышлял о Тейте и о том, как прошло его утро. Он весь день не выходил у Логана из головы. Что он делал и с кем встречался. И уже несколько раз Логан откладывал телефон в сторону, подавляя в себе желание позвонить и убедиться, что с Тейтом все в порядке.
Он уже хотел закрыть на пять минут глаза, когда на столе завибрировал телефон. Будто Тейт почувствовал, что Логан думал про него, на экране высветился его номер.
Логан отшвырнул ручку, улыбнулся и принял звонок.
— Привет. Я только что думал о тебе.
«Как и всегда», подумал Логан, разворачиваясь в кресле к панорамному окну на противоположной стороне его кабинета. «Обязательно нужно проследить, чтобы в новом кабинете был такой же вид — или даже лучше».
— Правда? — спросил Тейт. — Раз ты можешь себе позволить думать обо мне, значит у тебя много свободного времени.
— Нет ничего более достойного моего времени, чем мысли о тебе. За исключением, конечно, неприличных мыслей.
Тейт засмеялся, отчего Логан улыбнулся. Приятно было слышать его смех. Логан не стал бы врать самому себе, что переживал из-за встречи с Джилл и о том, как это повиляет на Тейта. Но судя по тому, что он слышал, все прошло... хорошо?
— На это я никогда не стану жаловаться, — ответил Тейт, и Логан представил себе улыбку, которую слышал в трубке.
— Ты уже на работе? — спросил Логан, закрывая глаза и наслаждаясь голосом Тейта.
— Да, я, эм, приехал несколько минут назад.
Логан распахнул глаза на этих словах и глянул на часы.
— Серьезно?
— Да, мы проговорили несколько часов.
Логан не знал, почему так сильно заколотилось сердце. Каждый раз, когда в разговоре затрагивалась тема отдалившейся семьи Тейта, тревога Логана зашкаливала. Сам факт, что Тейт проговорил с Джилл несколько часов, вместо, по предположению Логана, тридцати минут, достаточных, чтобы послать ее на три буквы, сильно волновал Логана.