Меня опять дернуло за язык:
— Я польщена!
— И можешь кусаться сколько угодно, я все равно от тебя не отстану.
Мне стало слегка не по себе. Никто никогда не прилипал ко мне настолько, чтобы приходилось отрывать его с кожей. Похоже, Том собирался многому меня научить. Причем против моей воли…
— Знаешь, Том, твое заявление звучит не очень-то привлекательно. Хочешь сказать, что ты будешь торчать поблизости, даже если я прогоню тебя?
Он тут же опроверг свои слова:
— Нет, не буду.
— Тогда что же ты имел в виду?
— Я имел в виду, — повторил Том словно через силу, — что пока ты только делаешь вид, что брыкаешься, я тебя не брошу. Ни за что.
— Том! — завопила я, подскочив. — Я тебе не вещь какая-то, чтобы меня бросать!
— Я и не…
— И между нами вообще ничего нет, понимаешь?
— Да я…
— А ты говоришь так, будто я каким-то образом принадлежу тебе! Это же полная нелепица.
Том успел вставить:
— Я знаю.
— Тогда почему же ты несешь подобную чушь?
— Я только сказал, что ты мне нравишься, — попытался он оправдаться.
Но я не собиралась давать ему поблажку.
— Нет, ты не только это сказал. Ты имел наглость заверять, что не бросишь меня. Так? Посмотри мне в глаза, Том! — потребовала я. — Ты ведь не отрицаешь, что говорил мне это?
Он потерянно пробормотал:
— Не отрицаю.
— И ты согласен, что не имел никакого права говорить такие слова?
— Извини, Эшли.
— Да пошел ты, Том! — выпалила я. — Ты не можешь меня бросить, понял? Никто на свете не может меня бросить! Потому что я — ничья. Я сама по себе. У меня никого нет. Совершенно никого.
Замолчав, я с трудом перевела воздух и подождала, думая, что он опять пробормочет извинения. Но Том тоже молчал, только смотрел на меня с таким состраданием, что я подумала, как же неправильно он опять понял мои слова. Жить в состоянии полной свободы Том не умел. Он воспринимал ее как одиночество. Потому и бросился разыскивать свою сестру, стоило той выйти замуж.
Слегка подвинувшись, он опять попытался погладить меня по голове, будто лишь сейчас выяснил, что я — несчастная сиротка. Но теперь я уже была настороже. Едва его рука потянулась ко мне, я хлестнула по ней.
— Руки прочь, Том Брэдли! Не смей ко мне прикасаться. Никогда.
Он разочарованно вздохнул:
— А я-то подумал, что ты обрадовалась, когда я вернулся…
Пришлось согласиться:
— Я и обрадовалась. Потому что считала, что обошлась с тобой резко, и хотела загладить свою вину. Но с тобой, видно, иначе нельзя. Дашь тебе палец, ты всю руку отхапаешь.
— Ты никогда не дашь мне руку…
Я насторожилась:
— В каком смысле?
— В смысле — руку и сердце.
Произнесено это было с таким тоскливым и одновременно простодушным видом, что я так и покатилась со смеху. Захлебываясь, я простонала:
— Том, ты что, жениться на мне собрался?!
Он невозмутимо ответствовал:
— А почему бы и нет?
— Да с какой стати мне выходить за тебя замуж? Ты сам-то подумай! Ой, Том, уморишь ты меня…
— Я был бы тебе верным мужем, — произнес он таким тоном, что мой смех сразу скукожился.
Я произнесла виноватым тоном:
— Верность — это здорово. Но ведь это не все.
— Нет, — подтвердил он. — Все — это любовь. Верно? Я бы очень любил тебя.
— Том, о любви не говорят, как о чем-то, что может быть. А может и не быть… Любовь или есть, или ее нет. Сейчас. Не в будущем.
Он попытался рассуждать здраво:
— Но ведь все только и пишут о том, что любовь проверяется временем.
— Пишут. Но чтобы что-то проверить на прочность, надо это хотя бы иметь. Согласен? Как можно проверить временем то, чего вообще нет?
Но Том возразил:
— Есть.
Это заставило меня смутиться.
— А ты еще говорил, что я — фантазерка. Твои фантазии куда опаснее, чем мои.
— Это не фантазия. Это… Ну, как? Реальность. Это самая настоящая реальность.
Мне вдруг стало не по себе, как будто на моих глазах оскверняли картину Леонардо.
— Нельзя бросаться такими словами, Том.
— Я и не бросаюсь, — обиженно заспорил он. — Я говорю как есть. Я же тебе говорил, что всегда выкладываю все как есть. Почему ты не веришь?
— Потому что мы встретились два часа назад!
Поглядев на часы, он поправил:
— Уже три.
— Ну, три! Разве это меняет суть дела?
— Нет?
— Любовь с первого взгляда бывает только в кино, Том. Или в книгах моего отца.
Он покачал головой:
— Не только. Моя сестра именно так и влюбилась — с первого взгляда.
— Неужели?
— Она даже не знала, кто он.