— Дерьмо! — сорвался на крик Буджи и, что есть силы, ударил тростью себе под ноги.
В следующий миг произошло то, что явно удивило, несомненно, явившегося по мою душу Высшего Темного. Бетонный пол под ногами заходил ходуном и с жутким треском начал стремительно нагреваться.
— Кейл! — заорал Буджи. — Прыгай сюда!
Раздумывать я не стал и совершил, наверное, довольно глупо смотрящийся со стороны, прыжок из положения лежа. Вихрь взревел, а в следующее мгновение все вокруг заполнил абсолютный мрак, который впрочем, довольно резко сменился жирной грязью, в которую я благополучно и упал.
— Черт! Дерьмо!
Хватит с меня подобной жизни, отрешенно подумал я, пытаясь вырваться из крепких объятий грязи. С трудом поднялся на трясущиеся ноги и огляделся. Бесконечное серое поле и такое же серое небо над головой. Спустя секунды мир вокруг перестал притворяться черно-белым и обрадовал меня иссиня-черным цветом почвы под ногами и желтизной Дневного Солнца, окруженного свирепыми дождевыми тучами.
Ливень и не думал прекращаться. Казалось, он поставил себе задачу утопить нас в итак чересчур липкой и жадной грязи. А еще вокруг плотными клубами лежал туман. В пределах доступной видимости было не больше десяти метров.
— Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
Я обернулся к Буджи. Он со злостью топтал землю, а его побагровевшее лицо говорило о том, что так Буджи еще никогда не злился.
— Это был портал? — спросил я его, и он неожиданно быстро успокоился.
— Да.
Мрак! Но как это у него вышло? Буджи ведь не Темный.
— Эту трость мне сделали старые друзья из Темных, — ответил он на мой невысказанный вопрос. — Здесь семь точек открытия портала.
Он перехватил трость поудобней.
— Раньше я ей не пользовался. Не выпадало подходящего случая, знаешь ли. Так что у меня еще есть шесть не использованных переходов.
Я был готов снова шмякнуться в грязь. Слишком много всего за один день. Слишком много…
— А старик тебя спас, — удивленно сказал, ободряюще сжавший мое плечо, Ривз. — Знаешь, сегодня он меня просто поражает!
— Спасибо, Буджи, — тихо сказал я, но тот лишь отмахнулся, оглядываясь по сторонам. — Что это за место?
— Поля Элизиума, — ответил он.
— Дьявол…
— Я надеюсь, теперь ты проникся всей серьезностью ситуации? — лениво поинтересовался Ривз. — За тобой началась охота.
— Кейл, — позвал Буджи. — Находиться рядом с тобой слишком опасно, но это вовсе не значит, что я тебя предаю. Я попытаюсь что-нибудь придумать, но уж извини — без твоего участия. Нельзя тратить порталы попусту. А пока, попытайся остаться в живых.
И отойдя на несколько шагов, он ударил тростью себе под ноги. Через секунду его уже не было.
— Поглоти меня Тьма… — прошептал я, когда черно-белые краски исчезли.
— Поосторожней в высказываниях, — хихикнул Ривз.
Я вдруг понял, что злополучный кинжал все еще пребывает в моей левой руке. Как будто сам теряться не хочет, ей-богу!
— Кейл, ты и раньше выглядел удручающе, а теперь по тебе и вовсе Гетто плачет, — критически оглядел меня Ривз. — Ну и урод…
— Пошел ты, — вздохнул я и поплелся, куда глаза глядят.
Поля Элизиума как общеизвестно представляют собой участок земли размерами примерно десять на десять километров, так что туман может заставить меня плутать довольно долго.
Надеюсь с Мертвецом все в порядке. Хотя, что может навредить давно уже испустившему дух человеку? Если и сломал себе чего, то это будет совсем нетрудно исправить, прогулявшись к ближайшему кладбищу.
Мертвецам им в какой-то мере намного легче, чем живым. Я поморщился. Казалось, что тело буквально пожирается беспощадным огнем изнутри.
По крайне мере ходячие трупы обделены такой противной штукой как боль.
Там, где нам рады
Поля Элизиума кормят практически всех жителей Олеандра. Именно отсюда во все районы нашего огромного города развозятся все возможные виды овощей и фруктов. На полях растет абсолютно все съестное, что только может расти на земле. Давным-давно Темные приложили здесь свою руку и до сих пор, даже спустя столетия, урожай на полях Элизиума собирают каждый раз, когда Дневное Солнце достигает зенита. Я слышал, что весь этот необъятный участок земли разделен на несколько частей, на каждой из которых растет что-то отдельное. Однако сейчас убедиться в этом не выйдет — под ногами была лишь грязь. Прошло совсем немного времени после сборки последнего урожая и чтобы снова взойти, насаждениям понадобиться никак не меньше полного цикла Ночного солнца.
Поля тянулись бесконечно. Я потерял чувство времени и даже стало казаться, что путь сквозь туман продолжается вот уже несколько часов и конца этим мучениям не будет. Хотя Дневное Солнце, склонившееся к горизонту, подсказывало, что прошло никак не больше часа. Как бы там ни было — хорошего мало.
Я чувствовал себя совершенно разбитым. Наверное, если поглядеть со стороны, то меня легко будет спутать с каким-нибудь из самых жутких монстров Олеандровских сказок, коими родители так любят пугать своих не в меру деятельных отпрысков.
— Кейл, а тебе не приходила в голову мысль, что было гораздо умнее остаться на месте и мирно подождать?
— Чего, например? — едва ворочая языком, спросил я.
— Например, вестей от Буджи или на худой конец исчезновения этого долбаного тумана.
Я только покачал головой. Если мне хочется спасти свою шкуру, то нужно действовать, а не ждать у моря погоды, да и не усидел бы я на месте, как ни старайся. А чтобы возникла возможность предпринять что-либо, необходимо для начала выбраться из полей Элизиума. Вот только как я собираюсь это провернуть, учитывая, что периметр охраняется Гвардией Лорда, я не знал. То есть изначально у меня, конечно, были какие-то намеки на план, но потом я выдохся настолько, что мне стало наплевать абсолютно на все. Я хотел лишь, наконец, вырваться из этого проклятого тумана, который молочной пеленой заполнил все вокруг.
Не знаю, как получилось так, что я не заметил огней смотровых башен. Наверное, переутомленный мозг просто-напросто отказался работать, и я словно заведенный продолжал идти вперед. Шел машинально, совсем не воспринимая происходящее, а потому, когда туман поредел, и меня приметили, было уже поздно.
Рядом со мной словно из ниоткуда появились вооруженные люди, и кто-то из них без церемоний дал мне прикладом автомата по голове.
В спасительную темноту я упал почти что с облегчением.
— Кейл!
Очнувшись, я, не совсем соображая, что делаю, вскочил на ноги и тут же свалился от пронзительной головной боли. Я был одет в какое-то жалкое подобие тюремной робы, а отсутствие на теле грязи говорило о том, что меня, по всей видимости, помыли. И сделали это, скорее всего, тупо кинув мое бессознательное тело в бочку с дождевой водой. Я содрогнулся. Методы работы гвардейцев были известны всем.
Ривз засмеялся.
— Похоже, абсолютно все в этом городе задались целью превратить тебя в калеку.
Я не ответил и осторожно, следя за своими ощущениями, сел и осмотрелся. Смешно. Уже второй раз за последние двенадцать часов я оказываюсь в камере. Вот только эта клетка имела дверь, в отличие от той, куда меня поместили на первый раз. Я вдруг понял, что кинжала при мне больше нет. Впрочем, было бы забавно очнись я с этой железкой в руках.
— Сейчас за тобой придут, — сказал Ривз и в тот же момент дверь камеры с резанувшим по ушам скрипом отворилась.
Вошли двое гвардейцев с суровыми лицами и, не говоря ни слова, подхватили меня под мышки. Я делал попытки перебирать ногами, но сил на это просто не было, а потому меня без малейшего сожаления волочили по длинному, выкрашенному в гадкий зеленый цвет, коридору.
Через какое-то время гвардейцы затащили меня в одну из дверей по левую сторону и, грубо усадив на табурет в центре комнаты, отошли куда-то назад. Я поднял голову и встретился взглядом с пожилым мужчиной, сидящим за массивным деревянным столом.