Лара удивилась:
— Ну, чего ты, в самом деле? Слушай, а купи чего-нибудь сладенького, пожевать. Давай шоколадку с орешками, а?
То есть, Лара не знает, о чем сейчас думает Регина?
Регина спросила:
— Ты знаешь, о чем я думаю?
Помолчав, Лара спросила нетерпеливо:
— И о чем же?
— Ты разве не догадываешься?
— Нет, представь себе. Я только чувствую, что у тебя настроение — ниже уровня моря. Может быть, хватит уже хандрить, а? — тут Регине почудились какие-то жалобные нотки. — Перестань. Вот увидишь, как все будет здорово.
Дольше Регина действовала по наитию. Она ступила на дорогу, а машина как раз вывернула из-за угла. Вместо того, чтобы машину пропустить, Регина побежала ей навстречу, всего несколько шагов, а потом резко отступила в сторону, так, что машина промчалась мимо и остановилась, завизжав тормозами. Водитель высунулся в дверь и обругал ее длинно и непечатно.
— Извините! — крикнула ему Регина.
Он еще что-то добавил, хлопнул дверью и медленно поехал дальше. Регине его было жаль, и в то же время она ощутила жгучую радость. Да, она была рада, просто счастлива! Потому что где-то в глубине ее свился тугой кубок ужаса, но это был не ее ужас. Сама она, напротив, была спокойна. То, что хотелось выяснить, было важнее какого-то там страха.
Это Лара испугалась. В этом-то и было все дело — Лара испугалась! Но она ничего не сделала, чтобы Регину остановить. Она беспомощна, Лара, она ничего не может, если Регина не позволит. Это сейчас было самое главное.
Регина перешла дорогу и направилась к церкви.
— Это что за фокусы, подруга? — подала голос Лара. — Тебе что, жить надоело?
Наоборот, жить еще как хотелось.
— Испугалась? — усмехнулась она. — А почему не помешала?
— Не помешала что, под машину кидаться? А каким образом? Я не могу управлять твоим телом! И я не хочу … еще раз… поняла?!
— Поняла, — отозвалась Регина. — Извини. Ты что, уже попадала под машину?
— Да!
— Прости.
— Нет, точнее, я за рулем сидела, и в столб врезалась, понятно? Но это почти так же хреново, можешь мне поверить.
— А почему ты не знаешь, о чем я думаю?
— Ничего себе вопрос. А почему я должна это знать? Пойми, наконец — я не читаю твоих мыслей, ты не читаешь моих, но мы можем разговаривать — я с тобой, ты со мной.
— Когда разговариваешь ты, это слышу я одна. Я же, чтобы ты слышала, должна говорить вслух. Почему?
— Не знаю. Я, если хочешь знать, в этой механике разбираюсь не больше твоего.
— Ты можешь делать что-то против моей воли? — решилась спросить Регина.
— Нет! — выкрикнула Лара в ее мыслях так громко, что Регина поежилась. — Я пробовала. Это правда, не могу. Абсолютно ничего. Только с твоего разрешения. Ты в этом хотела убедиться, ненормальная? Что, не могла просто спросить?
Регина хмыкнула в ответ. Она тем временем поднималась по широкой лестнице к церковным дверям. У входа, как положено, перекрестилась, немного неуверенно, потому что нечасто ей приходилось делать это на улице, у всех на виду.
Внутри церкви было людно — шла вечерняя служба. Пел хор. Никто при появлении Регины не стал икать и кашлять. Что ж, уже это радует. Хотя, кто его знает, может, и на сей счет книжки врут?
Она купила свечку у бабули в белом платочке, которая продавала в углу свечи и иконы, попросила:
— Подскажите, пожалуйста, где поставить свечку…
Как спросить? Она растерялась и брякнула первое, что в голову пришло:
— …за здравие? Вон там, в углу — можно?
— Всюду, дочка, можно! — кивнула бабуля. — Господь не в том углу, и не в этом, он всюду! Куда хочешь, ставь! Только за упокой — во-он туда, а за здравие — куда хочешь!
Регина поблагодарила и поспешно отошла, остановилась у сурового лика богородицы со скорбными глазами. Злосчастный чемодан мешал, и Регина пристроила его в ногах.
Лара? Лара молчала, но была здесь, рядом, как будто дышала в затылок. Регина зажгла свечу. Молиться она не умела.
— Помоги мне, пожалуйста! — прошептала она, глядя на икону. — Пожалуйста, не оставляй меня, помоги!
Своими словами, наверное, тоже можно. Главное — как…
И на мгновение ей показалось, что скорбные глаза смягчились.
— Да, и мне тоже, пожалуйста, — вдруг, всхлипнув, повторила за ней Лара.
Ничего себе.
Помолчав немного, прислушиваясь к пению хора и одновременно пытаясь ощутить в себе Лару — чего-то еще от нее ждать, — Регина спросила еле слышно:
— Послушай, может за тебя… туда свечку поставить? — она показала на распятие, к подножию которого ставили свечки “за упокой”.
Сказала, и испугалась.