— Ах, вот оно что, — протянула Лара каким-то не своим голосом. — Теперь мне все ясно…
Регина вздрогнула и остановилась.
— Что тебе ясно?..
— Тихо ты. Не говори вслух. Это он, он. Он во всем виноват.
— Как это — виноват? В чем?
— Это Александр, Генкин брат. В этом все дело, как ты не поймешь!
Чей там брат Шурик, и в чем, оказывается, дело, Регина действительно не поняла — кто бы такое сразу взял и понял, спрашивается?
— Рассказывай, — велела она, и отвернулась, встала лицом к дороге, как будто высматривая какую-то машину.
— Слушай. Помнишь, в ателье, где мы платье ушивали, у Светки, ты видела Гену? Он — двоюродный брат Шурика.
— Так. Дальше. Кто такой Гена? И почему он тебя терпеть не может?
— Понимаешь…. Была у меня с ним не то чтобы любовь, а так, подружили немного, и не сложилось. Это было давно. Не было у нас ничего, понимаешь? С самого начала ничего путного не было. А Генка вообразил, что у него ко мне неземная любовь, а я бросила его из-за Женьки. Ну, и… наломал дров. Дурак. Поняла?
— Допустим. Что он сделал?
— Спьяну угнал машину и сбил кого-то. Хорошо, что не до смерти. Повезло. Получил шесть лет. Представляешь, он на суде, после приговора, крикнул на весь зал, что мне не простит, и Женьке тоже. Ты поняла меня?
— Да, кажется. Ты считаешь, что он через Шурика мстит твоему Жене?
— Я уверена.
— Так… — Регина помолчала, немного, — скажи, как хорошо ты знаешь Шурика?
— Какое это имеет значение?
— Большое. Ты хорошо с ним знакома? Ты с ним просто здоровалась? Или разговаривала иногда? Или более тесно общалась?
— Ну, ладно. Я с ним даже не здоровалась.
— Значит, ты его вообще не знаешь? Тогда послушай меня. Я немного знаю Шурика. И то, что ты говоришь — про месть, и все прочее — никак не сочетается с моими представлениями о Шурике. Совсем не сочетается. Он очень спокойный, независимый и одинокий. Я, например, никогда не слышала от него ни о каком брате. Они наверняка не очень близки. И вообще, для таких людей месть — несерьезно, я никогда не поверю, что Шурик станет причинять кому-то неприятности из мести за брата. Этот Геннадий, я конечно, только раз его видела, но он показался мне совершенно другим человеком, не похожим на Шурика…
— Он и есть совсем другой человек!
— И потом, Геннадий говорил на суде в состоянии аффекта. Сколько с тех пор лет прошло?
— Восемь.
— Вот видишь! Не будем даже это обсуждать.
— Он может быть слепым орудием. Ведь может же?
— Я спрошу его, и посмотрим, что получится. Может быть, они с ним даже не пересекаются никак? Может, он вообще об этом ничего не знает? А ты заладила — все поняла, все поняла.
— Хорошо, сглупила, каюсь, — признала Лара. — Ты спрашивай, а я буду внимательно смотреть. Если он начнет врать, я увижу!
Регина подошла к Шурику. Он смотрел прямо на нее, щурился, и продолжал не узнавать. Регина вспомнила — он близорук, но стесняется носить очки.
Их когда-то знакомил Ваня. А она, года два назад, не меньше, познакомила его с их Юлей, совершенно случайно. Потом Регина была не рада, что познакомила…
Она тронула его за локоть.
— Здравствуйте, Саша.
За много лет их знакомства они так и не перешли на “ты”, потому что Шурик упорно называл на “вы” всех знакомых женщин. Даже Юлю.
Он моргнул, и взгляд его, недоуменный, вдруг просветлел.
— Рина? Здравствуйте. А я вас и не узнал.
— Ерунда, Саша — я и сама себя не узнаю последнее время.
Он заулыбался — решил, что она так шутит. Или кокетничает.
— Вы хотите о Юле поговорить, да? — спросил он, и улыбнулся, как ребенок, которому пообещали мороженое.
— И о Юле тоже, — согласилась она.
В кафе, которое оказалось за углом, в небольшом и пустом полутемном зале, они уселись за самый дальний столик в углу.
— Вы будете кофе? — спросил Шурик.
И он улыбнулся ей как ребенок, которому пока не дали мороженое.
— Буду. С лимоном.
— А что к кофе? Пирожное?
— Ничего не нужно, только кофе.
Он заказал официантке два кофе — с лимоном, и без.
— Значит, так, — начала Лара, — возьми и спроси у него — где Евгений Хижанский. Скажи, что ты все знаешь. Давай, блефуй, не теряйся. В крайнем случае, отыграем назад. Или давай лучше я!
Регина поморщилась. Если Лара не перестанет галдеть…
Шурик продолжал подслеповато щуриться, Раньше он очки носил, но начал их стесняться, когда пытался завоевать Юлю. Тогда же он пробовал перейти на линзы, но ничего не вышло. Это редкий случай, когда человек не может носить линзы.
Иван тогда высказался в адрес Юли очень резко, Регина с ним весь вечер не разговаривала. Если нам кто-то не нравится, это наше личное дело, так?