Ричард видел, как шкала температур неспешно поползла вниз. Усиленная вентиляция помогала. Требовалось немного времени для стабилизации состояния. Главное, что он не фиксирует звуки сигнализации, и свет по-прежнему падает только из небольшой щели между шторами.
Начав считывать показатели окружения, Ричард понял, что по-прежнему прижимает свою ценную ношу. Гэвин удачно расположился между ног восемьдесят седьмого и даже не спешил высвобождаться. Он и слова не сказал на то, что вентиляция напарника осуществлялась куда-то в район его шеи. Просканировав и его, Ричард констатировал, что не он один перенервничал. Пульс не спешил падать. Гэвин явно повернул голову так, чтобы видеть цвет диода. Почти в полной темноте отлично виднелся уже жёлтый оттенок.
Отправив короткое сообщение восьмому, Ричард отложил все прочие задачи и просто отслеживал показатели. Хотелось помочь Риду успокоиться. Кажется, он только сейчас осознавал, в какую передрягу их чуть не втянул. Модуль оценки этических действий всплыл в самый неожиданный момент. Его рекомендации мгновенно свели обилие вариантов к минимуму.
Ричард прижался к затылку Рида и констатировал, что им удалось проскочить незамеченными. Неожиданно для него реакция была совершенно обратная. Пульс Гэвина резко скакнул, и он попытался отстраниться. Ричард только сильнее его сжал, пытаясь заглянуть в глаза. Отсутствие света этому никак не способствовало. Он видел, как прилила кровь к лицу Рида, как двигались его губы, чувствовал, как его пальцы сжались на обнимающих его под ребра руках. Голубой неожиданно сменился жёлтым. Ричард фиксировал ускорение работы некоторых компонентов, но виденье будто сузилось к зоне покрытия диода. Глаза напротив блестели и тоже словно разглядывали доступные им черты.
Ричард потянулся вперёд и в момент всё вспыхнуло. Он слабо мог разглядеть лицо Рида в красном свете своего диода. Обзор ему заслоняла красная стена запрета. Этический модуль перешел в активный режим. Никаких рекомендаций. Стена запрета. Нарушение норм взаимодействия напарников. Запрет близкого контакта без веской причины. Запрет, разделяющий его и Гэвина. Непреодолимый.
— Ричи, что с тобой? Эй? — руки легли на лицо, заставляя встретиться взглядом. — Ты что-то себе повредил? Бля, не молчи. Что мне сделать?
— Это… я…
«Я в приёмной. Начинаю копирование данных терминалов. Сколько вам нужно времени?»
— Не важно, — Ричард силой сбросил все процессы, запустив модуль стабилизации. Он отстранился, буквально наблюдая, как растворяется стена и проступает обеспокоенное лицо Гэвина. Это сейчас должно было волновать его в меньшей степени. — Кеннет за дверью. С сервером закончили. Остаётся терминал Виговски и можно уходить.
Дальнейшие семь минут прошли в полной тишине. Как только Ричард оценил объем данных, сообщил восьмому и приступил к закачке. Он отметил, что Рид принялся осматривать кабинет, но не стал на этом концентрироваться. Проверив камеры, убедился, что охранник продолжал обход двумя этажами ниже. Это давало им хороший зазор по времени, но уж никак не было поводом задерживаться.
— Хм.
Ричард заметил, что Гэвин рассматривал скомканный лист бумаги.
— Что-то интересное?
— Не уверен. У меня ощущение, что я что-то такое уже видел, — вспышка ознаменовала фиксацию данных, после чего последовал звук комканья бумаги.
— Потом покажешь. Идём, — Ричард отнял руки от стола. — Пора выбираться.
***
— Надеюсь, мы найдём там хоть что-то ценное. Если уж наша подопечная в камере задержания пока рассказать ничего не может, придётся искать другие пути, — Рид открыл багажник машины, куда восемьдесят восьмой сразу же положил сумку с вещами. — Сколько займёт обработка?
— По предварительной оценке поверхностный анализ займёт часов пять. Глубокий — больше нескольких суток.
— Это в одну мощность?
— Нет, это с учётом нас двоих. Поверхностный анализ предполагает поиск по ключевым словам. В случае обнаружение совпадений, более подробный пересмотр содержания… кластеров.
Заминка Ричарда не укрылась и от Гэвина. Он спешно переодевался и успел снять только форменную куртку, когда обернулся глянуть, что послужило причиной. Они припарковались в квартале от офисного здания в слабо освещённом переулке. Именно из-за недостатка света Ричард и не смог классифицировать, что он увидел. Тёмные пятна покрывали затылок и низ шеи у самого ворота футболки. Система в момент подкинула картину этого утра. Одно из пятен точно совпадало с зафиксированным ранее синяком. Другие выглядели так же. Тоже синяки? Гэвин пострадал больше, чем показалось при сканировании на складе? Причина слабости в виде интоксикации неожиданно стала под сомнение.
Система сбойнула. Ричарду срочно надо было больше данных. Осмотр. Он притянул Рида, игнорируя возмущённые возгласы последнего. Ричард отвернул ворот футболки. Синяки обнаружились только с одной стороны и почти все располагались по линии выреза. Быстрый осмотр рук никаких повреждений не показал. Вероятность обнаружить следы под одеждой была невычислимой. Следовало проверить лично. Препирания Рида могли служить, как подтверждением их наличия, так и просто возмущению столь властных действий Ричарда. Сейчас это было неважно. Ему надо было знать. Почему эту важную информацию от него скрыли? Недостаточный уровень доверия? Субъективное определение повреждений, как незначительных? Почему RK-88 не принял меры? Почему спустил на тормозах? Он знал? Он ничего не предпринял? Он нанёс повреждения?
— Ричард, стой, — чужая рука грубо сжала плечо.
«Это личное».
Всё в момент стихло, чтобы взорваться в следующий. Ричард перехватил руку, буквально выворачивая её в суставе. Принудительный коннект. Противник не ожидал такого. Защитную стену пробило буквально за секунду, и хлынул поток. Данных было слишком много, но Ричард знал, что искал. Сотни кластеров неслись, словно на магистрали. Сутки файлов, задач, заключений и вот оно.
Ричард считывал данные не анализируя. Все его прогнозы в момент рассыпались, и он просто наблюдал. Наблюдал, как они добрались до квартиры, как пришлось взломать дверь ванной, как выглядел Гэвин, с ног до головы покрытый тириумом. Считывал эмоции Кеннета, его прогнозы и переживания, чтобы Рид не отключился, как скакал уровень стресса у них двоих. Как они сблизились, как поцеловались, как зашли дальше. Где-то на задворках Ричард видел сигналы системы. Что переходит черту, что лезет в личные отношения, что уже получил ответ на свой вопрос. Но он не мог остановиться. Словно не мог осознать, что наблюдает. Что теперь делать с этой информацией?
Коннект прервался внезапно. Процессор словно работал на максимальных оборотах, вызывая заторможенность. Системные сообщения перекрывали весь обзор. Ошибки, задачи, требование очистки. Они стремились быть выполнены одновременно, но не могли. Это было похоже на хаос. За что хвататься, куда бежать, что делать? Слетели приоритеты. Ричард впервые видел задачи, которые противоречили базовым настройкам. Они множились, словно сняли какой-то ограничитель. Нагромождение давило, и выхода нигде не было видно — модуль стабилизации словно отключился. Впервые очевиднейшим решением казалось полная перезагрузка системы. Это пугало.
Ричард скорее не услышал, а распознал голос Гэвина, звавший его по имени. Нет, по сокращённой версии, которую использовал только он. Лицо. Самое частое, сохранённое в отдельном каталоге. Обеспокоенное. Такое красивое.
Неожиданно виденье разделилось на две плоскости. Отмеченные запретным красным задачи и все прочие сообщения, а между ними стена. Ровная расчерченная красная преграда. Снова она. Стена запрета, которую нельзя переступать. Которую необходимо обходить любой ценой. Так предписано. Так следовало поступать. Но теперь картина была как никогда ясна. Появилось понимание, что именно она сдерживала. Какой части не давала ход. Подчиниться системе или пойти на поводу желаний? Собственных желаний.
Он дал ответ на незаданный вопрос. Стена распалась, разрушая расчерченность восприятия и унося с собой всё системное. Словно очистил реестр, и снова обрёл контроль над модулями. Вот и задачи той стороны уже не казались такими чужеродными. Более того, некий трепет и даже удовольствие завладели им, когда он приступил к выполнению первой, потянувшись к Гэвину за поцелуем.