Логично, что сын после армии возвращается к материи, а то, что в этой квартире было ограбление и убили какого-то мужика, его не должно волновать.
Ему, однако, и на этот раз открыл отчим. С разочарованием Андрей обнаружил, что тот мало изменился, только прибавилось алкогольной одутловатости в лице, да появился рядок золотых коронок во рту. Андрей назвал себя, отчим прищурился и процедил: «Тебя здесь не ждали, понял?» На что Андрей дал ему в челюсть. Из комнаты выскочила мать, завизжала в страхе, но потом разглядела сына, сказала: «Андрюша…» и упала в обморок. Андрей «навесил этому козлу для надежности еще раза два под дых» и пошел в свою комнату. Там за время его отсутствия обосновался отчим, и Андрея стал выкидывать в коридор его вещи, кроме техники, которую рассчитывал «попользовать для себя».
Отчим очухался, мать очухалась, и они стали ругаться. Отчим орал и бесновался и хотел вызвать милицию, чтобы «повязали этого отморозка», а мать говорила тихо и тускло «он же мой сын, ты должен понять!» и крепко держала его запястья. Закончив с вещами, Андрей вошел на кухню и застал их в таком виде. Сорвав со стены телефон и отцепив руки матери от отчима, он спросил ее, прописан ли в квартире отчим.
Перейдя к этой части истории, Андрей углубился в детали. Он забыл про выпивку и сигареты и смотрел перед собой, не замечая Сергея.
Отчим отскочил в угол кухне, схватил нож и «попробовал вякать». Андрей выбил ногой нож и снова ударил отчима по зубам, опрокинув на пол. «Успокоив этого козла», Андрей повторил вопрос, и мать прошептала, что отчим не прописан. «То есть он здесь никто, правильно?» — спросил Андрей. «Я ее муж!» — подал голос тот. «Вы расписаны?» — спросил Андрей. «Нет», — ответила мать. «И в собственность на квартиру он не включен?» — Андрея научил этим тонкостям один сослуживец, у которого отец был адвокатом по имущественным делам. «Нет», — повторила она глухо, избегая смотреть на своего мужчину. Тот затравленно глядел на Андрея, закрыв рукой разбитый рот. «Тогда вот что, — потер руки Андрей. — Ты здесь, дорогой, никто. А я здесь прописан. Я могу вызвать милицию после одиннадцати, и тебя отсюда заберут» — «У меня есть связи, щенок! Я тебя сотру!» — сказал отчим, приподнявшись на локте. Андрей, не раздумывая, ударил его сапогом в лицо. Тот успел закрыться руками и заскулил: «Не бей! Только не по лицу» — «Пожалей его», — тихо сказала мать. — Его год назад чуть до смерти не избили.
Он три месяца лежал в больнице» — «А мне плевать, кто и сколько его бил. Надо, тоже до полусмерти изобью» — «Пожалей его, — мать схватила Андрея за локоть. — Он несчастный, больной человек, ему некуда идти» — «Так уж и некуда! Своя фирма, иномарка, вон, новая» — «Да нет у него ничего, он продал фирму за гроши. Я не писала тебе, чтобы не расстраивать. К нему давно приходили, говорили продать фирму, а он не хотел. Тогда его избили, квартиру разгромили, все его документы забрали, машину в гараже вдребезги разбили. Мы даже в милицию не заявили, боялись». Андрей засмеялся в голос, все равно они не поняли бы, над чем он смеялся на самом деле. «Ну ты и трус, — сказал он. — Вот так взять и бросить. Я на твоем месте охрану бы нанял. И что, теперь сидишь на шее у матери?» — «У меня остались деньги. И я, кстати, плачу за квартиру!» — проскулил тот с легким оттенком дерзости и достоинства. «А когда деньги кончатся, что будешь делать?» — «Устроюсь работать; у меня есть связи», — отчим снова начал вставать. Андрей рявкнул: «Лежать!», и отчим замер. «Ни хрена у тебя теперь нет. Я, так и быть, разрешу тебе здесь жить. Но. По телеку мы смотрим то, что хочу я. На обед мать готовит то, что хочу я. Если я говорю тебе сдриснуть с кухни, ты выполняешь. Если я говорю тебе заткнуться и прекратить шум, ты выполняешь. Еще ты всегда ходишь в магазин, выносишь мусор и моешь посуду. Если ты начинаешь спорить, ты сразу получаешь в морду. Все понятно, козел?.. И кстати, за квартиру теперь плачу я… Мам, мам, спокойно, все хорошо», — он обнял мать, которую только теперь начало колотить в истерике.