Роман их начался банально, по-советски. Увидев новую уборщицу, Сергей стал задерживаться на работе, дожидался, когда она придет, и пытался «найти общий язык».
Поначалу она просто ничего не отвечала, потом стала здороваться, потом соглашалась попить чай и с удовольствием ела дешевые печенья и ириски, которые покупал ей Сергей.
Она отвечала «да», если Сергей говорил о погоде или политике, но замолкала и опускала глаза, когда он спрашивал что-то о ней, например, «где ты живешь?». Шутки она игнорировала, а попытки флирта вгоняли ее в оцепенение. Однако вскоре, приходя, уборщица Надя сразу искала Сергея и сама ставила чайник. Однажды Сергей не выдержал и сказал: «Пойдем сегодня вечером ко мне домой, останешься переночевать». Она ответила «Хорошо», потом добавила: «Пойду, закончу работу», — и не попадалась ему на глаза до конца смены. Всю дорогу до его дома они молчали, он спросил, хочет ли она выпить. Она тихо ответила: «Можно водки». Он оставил ее на улице рядом с круглосуточным магазинчиком, зашел внутрь один и купил, кроме водки, леденец «Чупачупс». Когда он вернулся через пару минут, она стояла в той же позе, уставившись на темную вывеску «Парикмахерская» со сколом на первой букве. Он сказал: «Это тебе, золотце», — и протянул ей леденец. Она покраснела, закивала головой и сказала «Спасибо». Когда они вошли в прихожую, и он закрыл дверь, повисла гнетущая тишина.
По очереди они зашли в ванну помыть руки. «У тебя уютно», — сказала Надя. «Ты хочешь есть?», — спросил он. — «Нет, лучше водки», — ответила она. Он пошел на кухню, нашел два разномастных стакана, ополоснул, налил в каждый до половины, осмотрелся в поисках закуски и с радостью обнаружил недоеденные жареные сосиски в сковородке, подернутые белым жиром. Их осталось как раз две. Он отрезал два куска от черствеющего уже батона белого хлеба, на каждый кусок положил по сосиске, взгромоздил бутерброды на стаканы и пошел в комнату. Там, на кровати, сидела Надя в одном бюстгальтере и трусах. Одежда была аккуратно повешена на стул. Он протянул ей стакан и хотел сказать «За нас!», но она сразу выпила залпом, не стала закусывать и поставила стакан под кровать. Он поспешил тоже выпить и закусить. У него выбило слезу.
Он еще жевал, когда она откинулась на кровать, задрала ноги, сняла трусы, обнажив заросшую густым черным волосом промежность, и молча уставилась на него. Продолжая жевать, он принялся торопливо расстегивать штаны…
Прячась теперь от преследователей между мусорных баков, Сергей лихорадочно прокручивал в уме все моменты, где эти двое появлялись в его жизни.
Началось все как раз в ту первую ночь с Надей. Он только-только снял штаны, и на лестнице поднялся гвалт. Включили магнитофон двое рэпперов, в балахонах, с капюшонами, закрывающими лица по самый нос. Сергей, в одной рубашке и в трусах, болтающихся ниже колен, подбежал на цыпочках к двери. Он прильнул к глазку, рассматривая рэпперов, и собирался уже завопить, чтобы прекратили шуметь, иначе он вызовет милицию, но в этот момент вышел его сосед и без предисловий растоптал их магнитофон. Рэпперы молча убежали, придерживая руками капюшоны. На спине одного из них Сергей разобрал надпись: «Быть самцом, долбиться с Надей».
Он вернулся в комнату, нашел Надю в той же позе, но без бюстгальтера, и залез на нее, выбросив мигом из головы глупый эпизод с рэпперами.
Следующая встреча с двоими произошла на складе. В образе двух пятидесятилетних мужиков они привезли, вместо партии ноутбуков, полный десятитысячный тираж книги «Брюнетка против рыжей» и агрессивно и нервно отстаивали свою правоту, постоянно оглядываясь по сторонам. Чтобы их выгнать, пришлось позвать охрану, после чего они мирно заехали на соседний склад и разгрузились там. Сергей тогда решил, что они банально ошиблись номером ангара, но теперь ситуация выглядела совсем иначе. Нельзя не учесть и той детали, что один из них, тот, что пониже, беспрестанно чихал, и после их появления Надя слегла с гриппом, так что Сергей на неделю лишился секса.
Наверняка были еще случаи, где появлялись двое, просто он не придал им значения.
Оно и не мудрено, ведь он полностью был поглощен долгожданным счастьем семейной идиллии. Они с Надей понимали друг друга с полуслова, точнее, просто, им было легко друг с другом, притом, что они почти не разговаривали. Она всегда была готова на секс, готовила сносные супы, убиралась и стирала. У нее была одна слабость — выпивать полстакана водки перед сном, и Сергей принял это как данность. Она, в свою очередь, прощала ему тягу к сигаретам, хотя морщилась от табачного дыма, когда он курил в постели. Они вместе жили и вместе работали, она приходила в середине его рабочего дня, а заканчивала несколько позже. Он привык дожидаться и идти домой вместе с ней.