Вместе с плитками немцы переняли у Иогансона и режим чрезвычайной скрытности, доведя его до совершенства. Где-то в центре одного из заводских корпусов какие-то особо изолированные помещения… Далеко не все служащие фирмы могли даже догадаться, что там такое. И был там уже совсем запретный угол: комната, где происходила наиболее ответственная, решающая операция в производстве плиток - окончательное наведение зеркала.
У Цейса советских представителей приняли весьма любезно. Любезно пригласили подняться на лифте, любезно проводили в выставочный зал. Там в отличнейшем виде, при самом выгодном освещении, демонстрировалась вся продукция фирмы.
Отделение измерительных плиток. Плитки всевозможных размеров, в разных наборах, рядами, веером разворачивались перед взорами гостей, сверкали зеркалом ослепительной отделки. Глаза разбегались перед этим блеском стального великолепия.
- А можно ли посмотреть, как они изготовляются?
Этого вопроса любезные хозяева даже не расслышали.
Когда воображение гостей было достаточно поражено, их опять пригласили в лифт и, минуя производство, провели в дирекцию.
В своем холодно-строгом кабинете директор фирмы повел весьма учтивый, но чисто деловой разговор.
- Гости видели продукцию? Им понравилось?
- Да. Но мы хотели бы получить технологию. Советский Союз готов заплатить.
- Заплатить? - подхватил директор. - А вы знаете, мы подсчитывали. Получается круглая сумма - пятнадцать миллионов.
Пятнадцать миллионов? - переспросил представитель «Калибра».
- Совершенно верно, - подтвердил директор. - Золотом пятнадцать миллионов. - Но тут же улыбнулся и, махнув пухлой ручкой, добавил: - О нет, не думайте! Это только теоретические подсчеты. Секрет плиток не продается. Мы, разумеется, готовы отпускать вам известное количество наборов. По мере возможности. По золотой валюте.
- Но это же совсем не то, что нам необходимо. Нам нужно собственное производство.
Директор сочувственно развел пухлыми ручками:
- Как угодно, господа. Очень сожалею… Все знают, что фирма Цейс делает отличные плитки. Но никто не знает как. Нам пытались подражать, но…
- Спасибо за совет, - сказал представитель «Калибра», поднимаясь с кресла. - Если так, мы вынуждены как-нибудь пробовать сами. Тогда посмотрим.
- Посмотрим, - согласился немец.
В дебрях неисследованного процесса
Молодого инженера Леонида Кушникова, участника одной из проектировочных групп будущего «Калибра», вызвали в Высший Совет Народного Хозяйства.
- Понимаете, какое положение, - сказали ему. - Нас просто за горло берут плитки Иогансона. Вы ведь, кажется, кое-что видали? Опыт вашего отца, артель…
- Приходилось, - коротко ответил молодой инженер.
- Так вот, Леонид Николаевич. Производство плиток должно быть на «Калибре». Крупное производство, на весь Союз. Можем мы или не можем, а оно должно быть. Мы хотим вам дать одно поручение…
Кушников ждал, к чему все это клонится.
- Надо попытаться… ну, как бы вам сказать… снять секреты. Найти твердые научные основы, разработать технологию. Словом, ставить дело по-инженерному… Возьметесь?
Кушников раздумывал. Он понимал, что ему предлагают.
- Так что же? Вам полная свобода действий. Только найдите. Найдите, на что можно было бы опереться.
- Постараюсь, - сдержанно ответил он.
Молодой инженер стал вдруг перед глухой, неисследованной областью, как стоит иногда путешественник перед неизвестной землей и думает: что он там найдет и с чем вернется?
Был опыт отца - несколько наборов плиток, созданных в терпеливом труде. Был еще опыт трех - четырех мастеров с «Красного инструментальщика». Но этот опыт надо было объяснить. Объяснить вполне научно все, что происходит, когда рука доводчика водит плиткой по притиру с рассыпанным порошком. Ведь даже сами мастера доводки не могут сказать, почему именно у них так получается. Чутье? Удача? Кто знает…
Молодому инженеру предстояла задача: переложить капризное искусство на какие-то более твердые, закономерные основы. Только тогда можно и думать о постановке настоящего, заводского производства.
Он решил подступать к своей задаче постепенно, методически. Время не ждало - на строительной площадке уже укладывали фундаменты цехов. Но он приучился считать, что продуманность действий - это и есть истинная быстрота, - привычка, вероятно унаследованная от отца, от лучших лекальщиков, в работе которых строгий предварительный расчет решает половину дела.