Для древних майя письменность имела божественное происхождение: это был дар Ицамнаха, великого бога-творца, которого жители Юкатана накануне испанского завоевания считали первым жрецом. Каждый год в месяц Уо — в такой же месяц мы оказались на Университетской набережной Невы — жрецы поклонялись ему, вынося драгоценные книги и раскладывая их на свежих ветвях в доме местного правителя. Священная смола пом воскурялась для бога, и деревянные дощечки, служившие обложками книг, омывались голубой краской майя и девственной водой. Давайте же на время покинем Неву, град Петров и гения, который помог всему человечеству раскрыть секрет этих книг и дара Ицамнаха. Прежде чем Великий Цикл майя завершит свой неумолимый бег, пришло время узнать, как эти древние письмена были прочитаны через века нашими современниками — простыми смертными.
Глава 1
Видимое слово
Письменность — это речь в видимой форме, так что любой читатель, знакомый с ее условными принципами, может реконструировать устное сообщение. С этим согласны все лингвисты уже довольно давно, но так было не всегда. В начале эпохи Ренессанса, когда ученые начали интересоваться этими вопросами, выдвигались совсем другие идеи, большая часть которых оказалась ошибочными, а некоторые базировались на совершенно фантастических, хотя и изобретательных аргументах. В истории дешифровки ушло довольно много времени, чтобы избавиться от этих идей: исследователи и ученые могут так же свирепо отстаивать глубоко укоренившиеся стереотипы, как собака защищает старую кость.
Письменность как видимая речь была впервые изобретена около 5000 лет назад шумерами в Южной Месопотамии и практически одновременно — древними египтянами. Полностью завися от письменности, мы бы сказали, что это было одно из величайших человеческих открытий. Сэр Эдвард Тайлор, основатель современной антропологии, живший в викторианскую эпоху, утверждал, что переход от варварства к цивилизации произошел именно благодаря письменности{1}. Но если обратиться к мыслителям классического мира, то не все они считали, что письменность — это великое благо.
Платон, например, полагал, что письменное слово уступает устному. В диалоге «Федр»{2} он вкладывает в уста Сократа старый миф о египетском боге Тевте (то есть Тоте), изобретшем письмо наряду с арифметикой, геометрией и астрономией (и вдобавок еще игру в шашки и в кости). Тевт пришел со своими изобретениями к царю, некоему Тамусу, настаивая на том, что они должны быть известны всем египтянам. Тамус изучил каждое из них по очереди. Когда дело дошло до письменности, Тевт сказал: «Эта наука, царь, сделает египтян более мудрыми и памятливыми, так как найдено средство для памяти и мудрости». Однако Тамус выказал сомнение: «Ты, отец письмен, из любви к ним придал им прямо противоположное значение. В души научившихся им они вселят забывчивость, так как будет лишена упражнения память: припоминать станут извне, доверяясь письму, по посторонним знакам, а не изнутри, сами собою. Стало быть, ты нашел средство не для памяти, а для припоминания»[2]. Иными словами, благодаря письменности люди получат много информации, но без правильного обучения они только будут казаться знающими, на самом же деле останутся невеждами.
Письменность не поможет в поисках истины, замечает Сократ в диалоге Платона и сравнивает письменность с живописью: люди на картинах выглядят как живые существа, но, если задать им вопрос, они останутся немы. Так же и с сочинениями: задашь вопрос записанным словам — получишь один и тот же ответ. Записанное не делает различий между людьми понимающими и теми, кому не подобает читать. Если сочинением пренебрегают или несправедливо ругают, само оно неспособно защититься. Только человек, владеющий искусством диалектики, может защитить свои слова, свою истину. Потому устная речь выше, чем письменная.
Сократ был конечно же прав: бесписьменные народы способны на впечатляющие подвиги памяти, что могут подтвердить этнологи. Необъятные племенные истории были запечатлены в памяти кельтскими бардами и исландскими скальдами; можно вспомнить и об «Илиаде» и «Одиссее», которые декламировались с точностью до строчки греческими певцами Тёмных веков, когда микенская письменность (линейное Б)[3] была уже забыта, но еще не появился алфавит. Я сам был очевидцем подобного подвига памяти. В один из зябких дней во время великого ритуала шалако у зуни в Нью-Мексико мой друг Винсент Скалли и я находились в Доме совета богов. У стен сидели бесстрастные жрецы, час за часом в унисон повторявшие нараспев длинный миф творения зуни, в котором ни одно слово или даже слог не могут быть произнесены неверно, – и все это без использования письменного текста. Одна ошибка в декламировании означала бы катастрофу для всего племени.
3
Линейное письмо Б (крито-микенское письмо) — древнейшая письменность на греческом языке, распространенная на Крите и в материковой Греции в XV–XII веках до н. э.