Рис. 2. Инкский чиновник с кипу; с рисунка Гуамана Пома де Айялы[12].
Еще большую сложность демонстрирует удивительная письменность, изобретенная в начале ХХ века апачским шаманом из Аризоны по имени Сайлас Джон{13}. Чтобы передавать заклинания, полученные им в сновидениях, он придумал серию знаков, которые записывались на оленьей коже и «читались» последователями. Не сто́ит и говорить, что «читались» они на апачском, но не передавали фонетических данных. Однако в этой системе были закодированы детальные инструкции для ритуального поведения во время представлений, что позволяет предположить, что и другие семасиографические системы, известные археологам и этнологам, могут быть не такими уж примитивными, как казалось многим.
Теперь перейдем к «рисуночному письму». Не говорят ли рисунки с нами напрямую? Ведь старая пословица гласит: «Изображение стоит тысячи слов». Кирхер, его коллеги-иезуиты и весь интеллектуальный мир Рима в XVI и XVII веках были крайне впечатлены рисуночными символами на загадочных египетских обелисках. Еще более поражали изображения животных, растений и других объектов в сложенных гармошкой книгах из Мексики, которые хранились в Ватиканской библиотеке. Во времена Контрреформации, пошатнувшейся под атаками протестантских теологов на религиозную иконографию и рвущейся ответить на демарши противника, «рисуночное письмо», или «пиктография», обрело собственную жизнь, продолжающуюся и до наших дней. Для иезуитских мыслителей рисунки были важным аргументом в дискуссиях.
Спору нет, изображение объектов окружающего мира присутствует в некоторых системах письма. Даже наш собственный алфавит, происходящий от финикийского, основан на рисунках: например, буква А происходит от изображения головы быка, а N — от изображения змеи. Небольшой процент китайских письменных знаков связан с реальным миром, как, например, знак shan «гора», который изначально изображал гору с тремя пиками. Рисунки использовались писцами различными способами, чтобы создать письменность, но ни сейчас, ни когда-либо в прошлом не существовало чисто пиктографической системы письма. Почему же? Потому что, как заметил лингвист Джордж Трагер, рисунки сами по себе не могут передать все возможные высказывания в языке{14}. Попробуйте, например, передать рисунком предложение типа «Я считаю, что метафизика невыносимо скучна» — нет даже уверенности, что рисунок этот будет интерпретирован одинаково (в тех же словах) двумя различными наблюдателями.
Мы не можем говорить о письменности, пока не говорим о языке. Чтобы понять, как можно создать систему письма, дабы сделать возможным запись любого языкового высказывания и его чтение, не допускающее двоякого понимания, мы должны увидеть, как работают конкретные языки.
Одна из немногих наград, которые я получал в своей жизни, относится к временам, когда я был учеником церковной школы и выиграл приз за знание Закона Божьего. Это была «Книга тысячи языков», выпущенная Американским библейским обществом{15}, которую я храню до сих пор. В ней не только перечислены и описаны все языки, на которые переведена Библия короля Якова, но и приведены факсимильные примеры переводов первых четырех стихов Евангелия от Марка на разные языки в соответствующей этим языкам орфографии. Это была моя первая встреча с одним из аспектов антропологической науки, и она заронила во мне пожизненный интерес к иностранным языкам и письменностям.
В мире более тысячи языков; не считая диалектов, обычная оценка составляет от 2500 до 4000 — Вавилонская башня была, как видно, громаднейшим зданием! Каждый язык состоит из диалектов, которые взаимно понятны, хотя иногда и с трудом. Сегодня значение слова «диалект» искажено частым использованием в прессе и обыденном словоупотреблении. Худший пример этого — обозначение различных языков, на которых говорят в Китае (севернокитайский, он же мандаринский, шанхайский и кантонский) и которые ошибочно называют диалектами. Хотя все эти языки тесно связаны, разговорный севернокитайский столь же непонятен для говорящего на кантонском языке таксиста в Гонконге, как язык голландца для своего коллеги в Нью-Йорке. Еще один пример: в течение многих лет «New York Times» настаивала на том, что коренные народы Нового Света, будь то хопи, астеки или инки, говорили только на «диалектах». По-видимому, редакторы считали, что американские индейцы не способны общаться на таких же зрелых языках, как европейские.
12
Пома де Айяла Фелипе Гуаман (1551–1615) — индейский хронист, переводчик, автор иллюстрированной хроники, отражающей взгляд индейцев на прошлое Перу и испанское завоевание.