Выражение его лица разрывало мне сердце, и я отвела взгляд.
— Мне нужно ещё кое-что тебе рассказать...
Я не договорила.
Необъяснимая настороженность охватила меня. Сердце и так билось, как бешеное, теперь же оно просто выскакивало из груди. Что-то было не так. Что-то приближалось.
Кто-то.
Я оттолкнула Джека и вскочила на ноги.
— В чём дело? Я слишком тороплюсь? Мы можем подождать с этим.
— Ты здесь ни при чём, — я натянула майку, — мне нужно ещё кое с чем разобраться.
— Куда ты собралась? Я иду с тобой.
— Нет! — я развернулась, выставив руку перед собой. — Подожди меня здесь. Пожалуйста, сделай как я прошу. Хотя бы раз.
И вышла, оставив его в полной растерянности.
На улице сгустился такой туман, что даже дышать стало трудно. Выйдя из палатки, я словно воспарила в невесомости, готовясь к неминуемому падению. Я всмотрелась в туман. Мэтью ждал около ворот. Они уже были открыты? У меня внутри всё сжалось. Что он наделал?
Из тьмы показалась фигура всадника в чёрных доспехах.
Здесь был Смерть. Он прошёл через минное поле прямо за стену!
И я понятия не имела, что он собирается делать.
Мои глифы сияли теперь по совершенно другой причине, просвечиваясь даже сквозь туман. Я расцарапала ладони и посеяла защиту, но лозы вокруг меня росли медленно. Слишком медленно. Без солнца я не смогла перезарядиться после последней битвы!
По мере приближения, черты его внешности проявлялись всё чётче. Плотно облегающая броня обрисовывала широкие плечи, мускулистые руки и ноги. Он ехал высокий и гордый, такой благородный верхом на своём призрачном красноглазом жеребце.
Как только лозы потянулись вверх, Смерть обратил свой взгляд ко мне. Его глаза вспыхнули огнем.
Как и мои светящиеся глифы, его пылающий взгляд выражал силу его эмоций... его гнев. Яркое свечение было видно даже сквозь забрало его шлема.
В призрачных объятиях тумана на меня нахлынули воспоминания о нашей последней ночи...
Оказавшись у кровати, я снова попробовала отговорить его.
— Пожалуйста, подумай о том, что ты делаешь. Ты же принуждаешь меня спать с тобой. Разве ты считаешь это нормальным?
Он обхватил меня за талию и легким движением опустил на свою кровать. И хотя его ладони огрубели от меча, пальцы были изящными и нежными.
— Я не просто укладываю тебя в постель. Уступи и станешь только моей. Моей истиной женой. Ради этого я готов на всё. На всё ради тебя. Он склонился надо мной, и мои руки уперлись в его обнаженную грудь, покрытую татуировками. Эти чёрные витиеватые символы рассказывали нашу историю, постоянно напоминали ему, что мне доверять нельзя. Тем не менее я заслужила доверие.
Была ли я готова снова его потерять?
— Отпусти меня Арик. Позволь уйти отсюда. Я вернусь, обещаю.
— Никогда, моя маленькая жена. Я никогда тебя не отпущу.
Ощутив ладонями движения его мышц, я медленно закрыла глаза от удовольствия. Терпкий запах сандала, хвои и мужского тела подчинил меня, как наркотик, полностью усмирив сопротивление. Но я всё же нашла в себе силы сказать: «По-твоему не будет».
— Не будет? — он заправил прядь волос мне за ухо. — Потерять единственную женщину, с которой я могу быть, ту, которую теперь люблю — вот что не по-моему. Это действительно хуже всего.
Любит.
— Никто не говорит, что ты меня потеряешь. Но если ты сделаешь это со мной, то так оно и будет.
Его губы изогнулись в улыбке. Такой чувственной, такой прекрасной. Он знал, какую власть имеет надо мной.
— Дай мне время, и я усмирю твой гнев. Один раз мне это уже удалось.
Он медленно наклонился, впившись в меня янтарными глазами.
Сопротивляйся ему, сопротивляйся...
Накрыв губы поцелуем, он спутал мои мысли, заставил забыть о том, что я должна была бы помнить. Затем углубил поцелуй, касаясь своим языком моего. А я извивалась в ответ на каждую ласку, словно моё тело подчинялось только ему.
Он не проронил ни слова, но говорил со мной через поцелуи. Напоминал, что не отпустит меня. Уговаривал уступить.
Сдаться.
Я могла бы раствориться в этом мужчине. И когда я застонала, он запрокинул голову и закрыл глаза.
— Ну вот. Так лучше, — он принялся со сверхъестественной скоростью снимать с меня одежду, — позволь мне взглянуть на тебя... прикоснуться к тебе.
Когда я осталась в одних трусиках, он впился в меня жадным взглядом. В каждой напряжённой линии его тела читалось вожделение.
— Императрица...
Тяжело дыша, он ласкал меня утонченными пальцами, осыпал мою грудь поцелуями. Его губы сомкнулись на затвердевшей вершине, и я закатила глаза от наслаждения. Когда он переместился к другой груди, только собственный крик вывел меня из забытья.
Сопротивляйся, Эви!
Если я потеряю контроль, я могу потерять... себя. Когда эта мысль прорвалась сквозь пелену желания, на губах выделился яд. Если он не отпустит меня, я отберу свою свободу сама.
Я обхватила ладонями лицо Арика, побуждая его меня поцеловать, и он охотно это сделал. А потом ещё и ещё.
Наконец он отодвинулся, чтобы стянуть с меня трусики.
— Я снова хочу вкусить тебя. Думаю об этом постоянно, — с его сверхъестественной силой, наверное, трудно было не порвать моё кружевное бельё, — ах, ты тоже меня хочешь.
Я лежала обнажённая под взглядом янтарных глаз, переливающихся звёздным сиянием.
— Как хорошо, sievā. О боги, я у твоих ног — он одарил меня одной из своих редких беззаботных улыбок —это ли не счастье?
Я почувствовала, что сейчас расплачусь.
Его пальцы опускались всё ниже, изучая меня трепетными прикосновениями.
— Сегодня я буду в тебе, — прохрипел он, — ты станешь только моей.
Вдруг он прищурился.
— Розы?
И отстранился.
Мой запах изменился. Теперь засыпай, Смерть.
— Что ты сделала, тварь?
Выбравшись из-под него, я схватила свою рубашку, брошенную у изголовья кровати.
— Я обратилась за помощью. Ты же предложил мне принуждение.
Он пробовал сопротивляться, но уже еле двигался — яд успел подействовать. Опустившись на колени, он потянулся через кровать в попытке что-то достать.
Он же не меч с рядом стоящей подставки собирался схватить?
Не успел. Ноги подкосились, и он повалился на матрас. Последним усилием повернул голову ко мне и сжал руки в кулаки.
— Всё-таки... этого следовало ожидать. Отравленный поцелуй. Снова, — он выглядел опустошенным, — ты убьешь меня прежде, чем когда-либо подпустишь к себе.
— Убью? Да ты просто уснешь! — я расправила плечи. — После всего, что между нами было, убийство — первое, что пришло тебе в голову? А первой реакцией было нанести удар?
С болью в сердце я кивнула на меч.
Очевидно, ничего между нами не изменилось, как я себе придумала.
— Я поклялась, что никогда не причиню тебе вреда, Арик. Другие Арканы обещали спасти Джека, если я лишу тебя жизни, но я отказалась.
Судя по движению мышц, он снова пытался дотянуться до оружия. Неужели он бы и сейчас отрубил мне голову, если бы имел такую возможность? Два раза он уже это сделал.