Как и в те годы, выражая отсутствие добронравия и здравомыслия, сербская “элита” наших дней мечтает, чтобы вся мощь России была на посылках у её эгоизма. Тогда такого рода сербский “элитарный” национал-экстремизм привел к мировой войне.
Думские российские антизападники (“национал-патриоты” православного толка) наших дней по своему мировоззрению способны сжечь Россию на алтаре сербского “элитарного” эгоизма или своего великодержавного честолюбия,
Иначе вёл политику России Александр III. Он разорвал дипломатические отношения с Болгарией, не смотря на симпатии к болгарскому народу как свои собственные, так и всего русского общества, сразу после того, как правительство болгарского царя стало ориентироваться в своей политике на Берлин и Вену, игнорируя интересы России, принесшей Болгарии освобождение от турецкого ига. (1996 г.)
[87] Настоящий раздел в 1996 г. выделен из предыдущего раздела в процессе иллюстрации
[88] Императору Францу-Иосифу I (1830 — 1916) исполнилось 84 года.
[89] 9.10.1912 — 30.05.1913.
[90] После этого Германия вложила меч в ножны и дипломатическим путем получила от Франции некоторое количество болот в экваториальной Африке, признав её особые права в Марокко.
[91] Министр иностранных дел Великобритании в те годы.
[92] С.Д.Сазонов пишет с заглавной «Сэр», будто всякий английский “сэр” — Господь или хотя бы свой император.
[93] В 1939 г. англичане пытались повторить этот сценарий, но Советское правительство, увидев ни к чему их необязывающую сущность военных предложений Франции и Великобритании на переговорах в Москве, под носом у обеих делегаций заключило договор о ненападении с Германией.
[94] Эта форма местоимения не опечатка и не косноязычие; она точнее указует на смысл, чем литературно нормативное «их»: пора возвращаться к нормам живой, понятийно точной речи.
[95] Текст подчеркнут нами при цитировании: даже из этих слов можно догадаться, что Англия не заинтересована в решительном предотвращении войны, но уже готова вступить в неё для придания войне правильного,
[96] Эту фразу так и хочется продолжить словами: «с какою целью я и рассказал румынскому королю, о том как начнется общеевропейская война, а также предпринял выходку в лес на территорию нашего потенциального противника в Карпатах.»
[97] Т.е. создание нового Балканского союза под покровительством Тройственного союза, иными словами полное подчинение Балкан Австро-Венгерской политике — замечание С.Д.Сазонова по контексту.
[98] В России тех лет и позднее принято отрицать проведение “панславистской политики”. Но тем не менее должно признать, что на протяжении последних двух столетий существования, Россия некоторую политику в отношении славянских народов за пределами её территории проводила. Это — объективная историческая данность, которую некоторым образом воспринимали в Берлине и в Вене. И следует признать за немцами право быть немцами, и выражать их видение политических процессов в избранной ими терминологии, а не в терминах славянофильства и православия.
[99] Возможно потому, что её политики следовали коллективному бессознательному, долговременных целей деятельности которого не понимали и сами. Поэтому многих из них также нет оснований упрекать в лицемерии, вероломстве и далеко идущих глобальных злоумышлениях, поскольку по отношению к коллективному бессознательному (национальным культурно обусловленным “историческим инстинктам”) они был только проводниками, инструментами его деятельности.
[100] За 70 лет власти марксистов, так и не изданной полностью на русском языке, и известной по выдержкам из неё, приводившимся в работах советских историков и военных аналитиков времен сталинизма.
[101] С.Д.Сазонов в своих воспоминаниях пишет: «Свое сообщение сам граф Пурталес назвал “дружественным предостережением”» — ист. 95, с. 235.
[102] С.Н. Свербеев — посол России в Германии.
[103] Следует обратить внимание, что Дж.Бьюкенен пишет об отдании приказа о всеобщей мобилизации России уже 29 июля, колебаниях Николая II и попытках остановить всеобщую мобилизацию, после получения телеграммы Вильгельма II, и об отдаче 30 июля по телефону приказа о проведении всеобщей мобилизации. То есть иностранные дипломаты в тонкостях военной организации России не разбирались: частичной мобилизации от полной не отличали, а почему между мобилизацией и войной русские проводят какую-то разницу им тем более было непонятно, вопреки тому, что пишет С.Д.Сазонов; эта разница между объявлением мобилизации и решением о последующем начале военных действий была непонятна и главам государств как союзников России, так и её потенциальных противников. Иными словами, в 1914 г. дипломатия России говорила на языке, не понятном для тех, к кому она обращалась.