Искоса поглядывая на нее, двое суток не давал отдыха ни лошадям, ни людям. Спокойствию Эльзы можно было позавидовать. Михаилу нравилась такая выдержка.
— Привал! — сказал наконец Констандогло и заметил на лице Эльзы тень улыбки.
— Я сказал что-то смешное? — не понял.
— Нет. Ты принял правильное решение, — ответила она. — Молодец!
Она соскочила с седла, присела на зеленой траве, сняла шапку и поправила прическу. Ослабила пояс, расстегнула верхние пуговицы кожанки.
В нескольких метрах был сад. Гудели в медоносных травах пчелы. Констандогло ходил между деревьев, а потом оторвал веточку с ягодами ранней черешни и подал Эльзе.
Как она обрадовалась!
— Давно хочу спросить... — осмелился.
— Спрашивай.
— У тебя есть семья? — выпалил на одном вздохе.
— Далеко отсюда, в Латвии, живет моя мама... Ты был в Латвии, Михаил? Какое у нас море! Шторма вымывают на берег янтарь, его еще называют солнечным камнем, он приносит счастье... Там я выросла.
— Я не об этом...
— О чем же?
— Муж у тебя есть? Дети?
Эльза отвела взгляд в сторону, потом вдруг посмотрела Михаилу прямо в глаза.
— Не спрашивай больше меня об этом... Прошу тебя, пока продолжается наша борьба — не спрашивай!.. Да и... засиделись мы с тобой... Подымай отряд!
Снова покачивались в седлах. Молчали. Внезапно Констандогло вспомнил.
— А мне уже рассказывали о твоей Родине... Саша Вебрес, Володя Вильдгрубе-Соколов, они твои земляки. Володя был у нас председателем, в 20-м погиб... Ехали с моим товарищем Николаем Козицким лесной дорогой. Впереди их поджидала западня... Замучили их в банде Орла... Вот. Летает еще где-то «Орел», а я ищу его... И найду!
— Обязательно найдешь, Миша!
Рейд вышел не совсем удачный — так считали все, поскольку не пришлось скрестить сабли с бандитами. Артем как в воду канул.
В тот вечер председатель ни на минуту не прилег отдохнуть — работы было как никогда много! Облокотившись на оперативную карту, которая занимала полстола, что-то рассматривал, делал карандашом кое-какие пометки. Одновременно придерживал плечом телефонную трубку — разговаривал с кем-то...
Пришла Эльза.
— Ты! — обрадовался председатель и лишь теперь ненадолго отложил дела: очевидно, разговор предстоял серьезный.
Эльза села в кресло.
— Как обстановка? — спросила.
— Перед твоим приходом позвонили, что в Кожуховских лесах видели вооруженных людей... Их много!.. Кто они? Откуда? Куда идут?.. Кто бы мог проверить этот сигнал?
— Есть такой человек, — ответила Эльза. — София...
— Баба? Не-е...
— Если вы намекаете на слабый пол...
— Я не хотел обидеть... София, говоришь?
— Да. София Воякивская!
— Кто она?
— Расскажу...
...Случилось это в Богдановке Ильинецкого уезда. Эльза встречалась там с местным оперативным отрядом, беседовала с каждым бойцом. Всем было интересно, слушали внимательно, и чекистка увлеклась.
Уже вечер! Время зимнее — темнеет рано. Куда деться?
— Давайте ко мне, — предложил председатель сельревкома. — Жена ужин приготовит...
— Нет. Если вы не против, я переночую тут...
— Где же тут?
— Стулья сдвину — и хватит! Вы, товарищ, идите, отдыхайте...
— Вам виднее... — согласился прёдседатель. — В таком случае я вам тулуп свой оставлю, ведь все-таки вдвоем ночевать придется... Кроме вас, еще одна командированная имеется, тоже не захотела ко мне в дом идти...
— Кто такая?
— Из комсомола... Вот у меня записано: София... Фамилию не спросил. Познакомитесь сами... Молоденькая, тоненькая... Сразу видать: городская. У нас девки — гром и молния!..
Постучали. Двери отворились, и в комнату ворвался свежий ветер, бросил хлопья снега. Закачался на сквозняке фонарь.
Порог перешагнула девушка, глазастая, в простеньком платочке.
— София! — протянула руку.
— Красивое имя! А я — Эльза! Из губЧК...
Достала большие карманные часы — щелкнула замком. Кивнула председателю сельревкома.
— Идите, товарищ, отдыхайте... Мы тут сами устроимся...
— Золотые? — спросила София.
— Да. Подарок реввоенсовета фронта...
— Ко дню рождения?
— Да нет... — улыбнулась.
Посмотрела на циферблат, подтянула пружину и спрятала часы в карман.
— За ликвидацию банды на Харьковщине дали...
Устроились кое-как на стульях, укрылись шинелью и тулупом, но холод все же пробирался где-то снизу. Не спалось...
— Ты из какой семьи, Соня?