Когда Гарри выходил из большого зала, то у развилки у лестницы он повстречал Дафну. Она теребила пальцами кончик юбки и медленно брела, глядя в пол, скрывая лицо копной темных волос. Ее шарканье он слышал еще долго, словно она шла за ним по пятам.
Снова куча домашки, снова партия в шахматы, снова он долго смотрел в высокий потолок, заломив руки под голову и погружаясь в спутанные, будто моток ниток, мысли.
Рон убеждал, что причина не в нем, но Гарри этому не поверил. Если даже Дамблдор считает дело пустяком, то может, оно именно таково? Может Гарри правильнее было бы не вмешиваться и молчать в тряпочку?
Но он и так много молчит. Без преувеличения. За последние две недели Гарри изредка перекинулся парой фразочек с Роном и Седриком, ответил на вопрос профессор Спраут по травологии, и больше ничего. От непривычки разговаривать голос даже ослаб, стал тише и иногда дрожал.
Говорить не имело смысла — его не слышали. С таким же успехом можно было вести беседу с камнем на пляже.
Тусклые дни проходили незаметно, проносились вихрем: утро, день и ночь. Числа на полях газет приводили Гарри в неподдельное изумление. Занятия, пусть он и не принимал в них живого участия, засасывали его водоворотом. Только к позднему часу он вдруг обнаруживал, что день уже прошел, и впереди его ждет тоже самое, суетливое, нелепое и давящее.
Гермиона старалась вытянуть его из этой колеи. Она милостиво делала за него часть уроков, уговаривая вместо них половить снитч с Роном, и подкладывала на тарелку больше сладостей.
— Они повышают настроение и активность, — оправдывалась она, когда ее проделки Гарри засек.
— На одном шоколаде я не протяну, — вздохнул Гарри, но все-таки порвал упаковку из золотой фольги и проглотил пару кусочков горького шоколада.
По его спине прошел холодок от того, как Драко Малфой и Теодор Нотт следят за ним. Очень внимательно. Мурашки от этого ощущения не покидали его и в коридоре, и на истории магии — самом скучном уроке.
В душном кабинете стояла особая сонливая атмосфера, что от зевков удержаться было сложно. Профессор Бинс — древний призрак, обладал редким талантом своей монотонной речью усыплять чужой разум и прививать огромное отвержение к его предмету. Здесь была бессильна даже Гермиона. Из чистого желания поддержать свой статус прилежной ученицы, она единственная, кто вела конспекты, и то, не очень-то старательно, параллельно рисуя рожицы на уголках пергамента.
Гарри тряхнул Рона за плечо, и тот закинул голову, глядя на него снизу вверх.
— Что?
— Твой отец ничего не передавал тебе?
— Нет, никаких новостей, — деловито ответил Рон. — В министерстве заняты другим, и даже не спрашивай чем, а то расплачешься.
Тяжелая широкая дверь неожиданно скрипнула, и на пороге кабинета появилась Долорес Амбридж собственной персоной. Ее губы, накрашенные ярко-розовой помадой, растянулись в улыбке. В глазах сверкала истеричность, тщательно скрываемая вежливо-приторным тоном и обилием розовых оттенков в одежде. В руках она держала кипу бумаг.
Профессор Бинс, увидев гостью, лишь на секунду остановил свой ленивый поток слов, а затем поправил очки на переносице и продолжил вести урок, как ни в чем не бывало.
— Мне нужен мистер Поттер, ненадолго, — сказала она, обводя глазами кабинет в поисках черной макушки и узнаваемого шрама на лбу. — Что же вы сидите? Идемте!
От напряжения тело Гарри стало очень твердым и несгибаемым. Он с трудом поднялся с места, атакованный холодными насмешливыми глазами вокруг, и, закинув сумку на плечо, неловко протиснулся между рядами к выходу.
— Поторопимся, я очень занята, — сказала Амбридж, постукивая каблучками.
— Да, мисс.
Они зашли в кабинет…
Гарри не сдержал смешка и торопливо прикусил кулак.
Они зашли в кабинет с розовыми стенами и развешанными тарелочками с изображенными красками кошками. Гарри был готов умереть от смеха и заодно поспорить, что раньше такого кабинета в замке не было. Амбридж подошла к полкам, заставленными подарочными коробками конфет и вытащила одну.
— Не стойте, присаживайтесь, — приказала она уже несколько строгим голосом.
Гарри присел на край мягкого плюшевого кресла, припоминая, что последний раз он встречался с подобной безвкусицей еще летом у Дурслей, не знающих меры ни в чем. Сумку он бросил под ноги и вжался пальцами в острые колени.
— Не ошибусь, если скажу, что вы наверняка желаете поговорить о последнем испытании на турнире.
Веселость с Гарри слетела в один миг. Уголки его губ опустились.
— Да? — неуверенно спросил он, вжав голову в плечи.
— Вы спрашиваете? Я ждала, что вы станете обивать мой порог, требуя аудиенции, — Амбридж поставила перед ним коробку конфет. — Не стесняйтесь, возьмите.
— Нет, спасибо…
Но Долорес смерила его таким взглядом, что Гарри согласился бы запихнуть в себя целую горсть конфет, лишь бы избавиться от него.
Он взял одну, арахис в белом шоколаде.
— Так расскажите мне, милый друг, что произошло в лабиринте?
— Там были Пожиратели и они…
— Нет-нет-нет, — Амбридж погрозила пальцем и села за стол. — Я прошу говорить вас правду.
— Это правда, — Гарри встрепенулся и стал похож на воробья. — Они были там, на кладбище! Портал перенес н…
— Мистер Поттер! Вы игнорируете меня? Я просила правду. Только ее, а не ваши выдумки, появившиеся у вас в результате душевной травмы и дефицита внимания.
От обуявшей огнем злости, Гарри чуть не задохнулся. Его дыхание участилось, в ритм сумасшедшего сердцебиения. На лбу появилась испарина.
— Я не хочу никакого внимания, — твердо произнес он. — Я лишь прошу услышать меня. В моих словах нет и тени лжи.
Амбридж чуть наклонила голову в бок. Ее губы слегка дрожали.
— Вот как? Так это правда? Допустим. И как вы объясните, что кубок, проверенный лично организаторами турнира оказался со встроенным порталом? Кубок находился под пристальной защитой сложнейшими чарами.
— Я не знаю, — раздраженно произнес покрасневший Гарри, — поэтому и…
— Но если вы не знаете, то зачем говорите? — Долорес театрально развела руками в стороны и усмехнулась. Коты с тарелочек хором замяукали.
— Вы не даете мне сказать… Нужно выяснить кто смог подменить кубок, ведь…
— Вы считаете себя достаточно компетентным, чтобы указывать министерству? Вашей самоуверенности в собственном авторитете можно позавидовать.
— Нет, но это необходимо, чтобы проверить кто за всем стоит, — Гарри устало откинулся на спинку кресла. — Кубок — это портал, неоспоримо. Нас перебросило на кладбище, где ждали Пожиратели Сме…
— То есть вас ждала преступная организация, существование которой опровергли еще десять лет назад? — Амбридж принялась что-то писать, обмакивая яркое павлинье перо в мраморную чернильницу-кошку.
Гарри захотелось завыть и покинуть этот омерзительный кабинет сейчас же. Но цель приковала его к плюшевому креслу — он не может бросить попытку рассказать, кто еще, если не он?
— Что мешало ей воссоединиться за десять лет? — он уже не скрывал раздражение.
— Закон, — лаконично ответила Амбридж, сложив руки в замок.
— Замкнутый круг. Я видел людей в масках. Я могу поделиться своими воспоминаниями для экспертизы.
— Воспоминания можно подделать, они уже довольно давно не входят в список свидетельств.
— Но я не обладаю столь сильной магией, чтобы такое провернуть! — Гарри надавил пальцами на виски, в которых засела пульсация.
— Мистер Поттер, вы неугомонный, — подвела итог Амбридж и выдвинула один из ящичков в столе. — Наш диалог с вами не состоялся, и все, что я могу вам предложить, это написать письмо и заявление, где вы изложите свою версию событий.
Она протянула два белых листа и простое перо. Гарри тут же принял их, признавая, что больше не выдержал бы этой глупой беседы.
— Напишите сначала заявление на имя организатора турнира Бартемиуса Крауча, укажите причину недовольства организацией проведения турнира и обязательно подпишитесь, — кошки опять начали мяукать, но в этот раз жалобно. — Затем напишите заявление на имя старшего аврора, что вы ставите под сомнение его должностные способности из-за закрытого дела о запрещенной организации Пожиратели Смерти, — мяукание стало еще громче. — Потом в письме расскажите о том, с чем вы встретились на третьем испытании. В вольной форме, — Долорес прямо-таки сияла.