========== Глава 15. Неминуемая правда ==========
Газеты молчат — это хорошо. Люди не смотрят на них — это хорошо. Гермиона и Тео ни о чём не догадываются — это тоже, очень хорошо. Никто не должен был понять, что что-то изменилось, иначе хрупкий мир рухнул бы. Гарри прикладывал все усилия, чтобы сохранить себя прежнего, старательно прятал смущение и погружался в работу. Только красноватые пятна на скулах и немного заплетающийся язык могли выдать его настоящего.
Ту ночь он не спал. В открытое окно ярко светила луна прямо в лицо – Гарри отвернулся к стене, но будто спиной ощущал раздражающее свечение. Его бесило всё (даже тишина, которая застыла в номере). Тяжело привести мысли в порядок, когда через щелку двери была видна светлая макушка Драко, лежащая на тонкой подушке. Кто бы мог подумать, что Драко Малфой сделает такой головокружительный винт в его жизни?
Часы щёлкали. Полы скрипели. Соседние двери хлопали. Гарри всё проклинал. Все словно сговорились довести его до горячки, он ведь и вправду горел изнутри – яростно откинул одеяло на пол и снял футболку, но и это не помогло. Он резко сел и посмотрел на себя в отражении зеркала, висящего на простенке напротив. Оттуда на него смотрело какое-то оживлённое недоумение с расплывчатыми очертаниями. Гарри не стал надевать очки, увидеть себя более подробно — зрелище не для слабонервных; прямо-таки удивительно, что Драко нашёл в нём что-то привлекательное.
Гарри много думал о Драко: он даже знал его относительно неплохо, ведь четыре года видел его каждый день со стороны, чтобы знать, что Драко это шкатулка с секретом, прыскающаяся ядом, но если найти подход, то можно было обойтись без ран, чтобы раскрыть её. Но цепляло именно то, что он подход не искал. Он вообще не пытался намеренно стать Драко близким, всё началось с просьбы Седрика – выяснить, знает ли тот что-нибудь о третьем испытании. Как же так всё вышло?
В голове он воссоздавал моменты из прошлого, чтобы найти ту секунду, когда Драко начал относиться к нему иначе, но то ли он был туповат для этого, то ли его нутро сопротивлялось это делать. Но ведь, если тебя любят, то это не проблема. Хотя бы до тех пор, пока взамен ничего не требуют? Если совесть не плачет, то в этом ничего плохого нет, только вот Гарри всегда думал о том, как его поступки и слова отражаются на других людях.
Малфой спрашивал о будущем, и Гарри только сейчас понял его в полной мере. У них не будет прежней жизни, даже если они будут вести себя как обычно, то это не будет иметь эффект, ведь мир не спрашивает, можно ли ему двигаться дальше, он меняется без их спроса. В таких ситуациях Гарри шёл за советами к старшим или преодолевал невзгоды с друзьями, но поступить так вновь казалось немыслимым.
— Если сам не определишь своё будущее, то за тебя это сделают другие, и тогда не стоит потом возмущаться, что тебе не нравится твоя жизнь. Ты сам её упустил.
Это последнее, что сказал ему Драко, оставаясь сидеть на крыше в одиночку. Гарри не ответил ему ни на что, но не притворился, что не услышал — это было бы слишком грубо.
На утро он встал с кровати, как только услышал шарканье ног, чувствуя все последствия бессонной ночи: ноги стояли нетвердо, сгибаясь в коленях, ударяясь о все углы, которые встречались на пути от комнаты до гостиной. Гарри с взлохмаченными волосами и опухшими глазами сел на кресло и зевнул, потягивая руки в разные стороны. Гермиона чистила зубы, одновременно поднимая с пола подушки-думочки, что-то выискивая.
— Тебе помочь?
— Не нужно, — Гермиона ушла в ванную. Оттуда донёсся звук льющейся воды и шорох. Спустя пять минут Гермиона вернулась с заплетенными волосами и опустилась на подоконник. — Ты не хочешь чем-то со мной поделиться?
— Ты доверяешь Тео и Драко? — голос Гарри прозвучал приглушённо.
— Немного нелогично слышать такое от тебя, но… — Гермиона прикусила щеку изнутри и задумалась, потирая локти ладонями, — с ними можно договориться. Тео мне прямо сказал, что ему нужно, и ты правильно это тогда угадал.
— А Драко?
— Он единственный, кто не рассказал, чего хочет. Это о чём-то говорит?
Гарри принялся рассматривать узор на старом ковре.
— Пока они не проснулись, я скажу тебе то, что знать никому больше нельзя.
— Это касается Драко? — Гермиона придвинулась к нему.
— Нет, — Гарри покачал головой, — это касается моего будущего.
***
После очередной телепортации Тео пошатнулся, но устоял на ногах и по привычке схватился за браслет. Драко каждый раз напряжённо следил за его руками и спокойно выдыхал, когда браслет оставался нетронутым на запястье.
— Я всё давно хотела спросить: часто он тебе заменяет палочку? — полюбопытствовала Гермиона.
— Если бы на уроках разрешали обходиться без палочки, я бы этим воспользовался, — ответил Тео. — Министерство зря ограничивает нас в магии, потому что любые ограничения только поджигают интерес, а с него начинается всё самое плохое. К примеру, эти амулеты. Их основные функции это защита и слежка, почему их надо запрещать?
— Если брать во внимание твои слова, то к чему плохому тебя привёл запрет?
Тео хмыкнул и протянул Гермионе руку, чтобы помочь ей перешагнуть лужу.
— Я не ограничился основными его функциями. Для меня это не плохо, это плохо для тех, кто вздумает мне перечить. А таких в скором времени прибавится.
— О чём ты? — спросил Гарри и приблизился к ним.
— Сам знаешь, что происходит. Пока министерство и трусы делают вид, что не замечают явных признаков катастрофы, люди с мозгами готовятся к худшему.
Рассуждение Тео было столь откровенным, что Гарри на миг принял его как шутку, но потом до него дошло, что тот не скрывал обеспокоенности и не бездействовал. Всё бы ничего, если бы не фамилия, которую он носит. Тео не развернулся, но сказал:
— Да, Поттер, мне плевать на то, что там не поделили между собой остальные и на все их психические расстройства, и жажду власти. Мне откровенно всё равно на то, кто победит, главное, чтобы я мог жить так, чтобы меня никто не доставал. Моя свобода в действиях для меня священна, и я удивлён, что Грейнджер меня поняла.
— Но не поддержала, — вмешалась Гермиона. — Подкупить газетные источники очень умно, но как это относится к твоей свободе? Или думаешь, что Сам-Знаешь-Кто не вспомнит о твоей семье?
— Люди равны знаниям, знания равны силе, сила равна власти. Я не понимаю всеобщего ажиотажа вокруг бессмертного психа, который из года в год пытается убить очкастого, — Тео сочувствующе улыбнулся Гарри.
— Тем не менее псих пользуется влиянием, — помрачнел Гарри.
— До первой угрозы увидеть Азкабан.
Малфою от такого разговора стало не по себе, он начал отворачиваться, и Тео прекратил. Это опровергло мысль Гарри, что он намеренно завёл эту тему, чтобы вовлечь Драко в свои планы. Если между этими двумя и существовала дружба, то она была очень своеобразной. Тео оказывал Драко поддержку, но делал это по-своему — он всячески старался разобраться, что их связывает.
— Мне кажется, вы использовали Диггори как предлог, чтобы свалить от предков, — заявил он.
— Если это и так, что тебя возмущает? — Драко шёл последним, поэтому его голос звучал тихо.
— Когда в Хогвартс вернётесь, найдёте что-то ещё?
Гермиона не выдержала и усмехнулась.
— Похоже на ревность, Тео. Не переживай, это вряд ли случится.
— Откуда ты знаешь? — он посмотрел на всех как на заговорщиков.
Частично он не ошибался.
Пятое место из шести в списке было проверено — Гермиона зачеркнула название городка на бумаге и выразительно посмотрела на Гарри. Общение молча уже давно было замечено между ними, на что Тео реагировал хладно, а Драко был недоволен.
— Осталось последнее, и… — Гермиона убрала карту: больше та не понадобится. — Немного отдохнём, а потом приступим к последнему пункту.
— Всего час дня, никто не устал. Я хочу побыстрее это закончить, и ты обещала мне помочь с переговорами с Полумной, — проворчал Тео.