Отоспавшись один урок, самочувствие Гарри улучшилось, по крайней мере оно заняло позицию на термометре между не так уж и ужасно и сойдет. Веки стали легче, сумка тоже — он легкомысленно забыл учебник в кабинете.
Вместо обеда Гарри занял подоконник. Друзьям он заявил, что не голоден и ему срочно нужно заняться домашним заданием, иначе его рейтинг падет ниже подземелья. Эта причина вполне сошла за уважительную, для Гермионы уж точно, а Рон с радостью предложил махнуть на это рукой и пойти с ним к Хагриду. Кое-как Гарри сумел отвязаться от них.
Для поддержания легенды он положил на согнутые ноги пергамент, прикусил перо и сосредоточенно посмотрел на стену напротив, словно вспоминая нечто важное.
Уже послышался удар гонга, призывающего всех собраться в зал. Вибрация от него прошла сквозь стены.
Гарри цеплялся за каждую нашивку эмблемы. Поджимал губы, когда проходили слизеринцы, слегка кивал, видя когтевранцев, притворялся, что что-то пишет, когда шли гриффиндорцы и чуть ли не подскакивал с места, замечая желтые нитки и вышитого барсука.
Не заметить Седрика Диггори было сложно. Его окружала гудящая толпа, а сам он казался солнцем, вокруг которого все вращаются, чтобы получить тепло. Ханна Аббот, хоть и была младше, смогла затесаться в ряды старшекурсников и висла на руке Седрика. Реагировала на его слова она громче всех, не замечая, что в эти моменты на нее странно косятся и даже делают двусмысленные знаки.
Гарри скинул ноги вниз и хотел было подойти к ним, но нужды в этом не было. Седрик сейчас же понял, что его ждут и, бросив что-то своей компании, подошел к Гарри, улыбаясь ему так же радушно.
— Ты что-то хотел? — спросил он, приблизившись.
— Да, — Гарри замешкался и неловко засунул кулаки в карманы, словно по его рукам можно было сказать, что он вчера учудил, — тебе не…это неправильно, ты согласен?
Улыбка медленно сползла с лица Седрика. Гарри задел то, что трогать было нельзя.
— О чем ты?
— Не говори, что ты будешь притворяться, как и другие, что все идет своим чередом.
— Гарри, — Седрик прикрыл глаза на пару секунд, — дай мне время, и себе. Надо разобраться, а не кричать на трибунах.
— И как долго все будут разбираться? — Гарри рассердился и вцепился рукой в прядь волос, мешающую глазам, — мы теряем время попросту.
— Опасно убеждать в этом остальных, ты не думал?
— Опасно молчать об этом. Меня снова попытаются убить, и тебя, мы ведь все видели.
Глаза Седрика не скрывали его истинного мнения об этом. Гарри видел как в них поблескивало такое же опасение, но в упор не понимал почему Седрик подыгрывает другим, а не предпринимает попыток доказать их правоту.
— Меньше говори и жди, — сурово сказал Седрик, наклонившись чуть вперед, — я понимаю, это нелегко, но и…
— Не уверен, что ты понимаешь, — Гарри притянул к себе сумку и повесил ее на плечо, — со стенами эффективнее разговаривать. Обещай подумать, ладно?
Вместо ответа Седрик вдруг натянул на себя прежнюю маску беспечности. Его рука приблизилась к лицу Гарри, и тот смущенно попятился, но едва шагнул назад, как врезался в подоконник и сел на него. Седрик пальцем провел по его щеке и усмехнулся.
— Зубная паста, ты сегодня опаздывал?
Гарри пообещал себе хоть иногда смотреться в зеркало.
Комментарий к Глава 2. Обещание
Это видео отлично передаёт атмосферу фика https://vk.com/wall-200683898_99
========== Глава 3. Отработка ==========
Неделя — это достаточно большой срок для того, чтобы решить насущные вопросы, например, как отвязаться от инспекции и как успокоить Гарри Поттера, чтобы он не сновал вокруг кабинета директора. Однако Дамблдор не торопился и вел себя ничем не примечательно, никакие новые странности к нему не прилипли. Гарри следил за каждым его жестом и подмечал малейшие движения мимики, но прока от этого не было. К воскресенью это занятие надоело ему, и он со спокойной совестью отправился в Хогсмид вместе с Роном.
Хогсмид, к его возмущению, тоже не изменился. Ему казалось, что в общем-то тихая деревушка должна быть напугана новостями. Пересекая одну извилистую улочку за другой, Гарри и Рон вскоре отбросили намерения что-то здесь разглядеть и начали вести себя просто и свободно: зашли в магазин и прикупили вредилок, успели поругаться насчет нового капитана Пушек Педдл и под конец прогулки заняли местечко на берегу озера.
День выдался солнечным и жарким. Если бездвижно смотреть в одну точку, то можно было заметить, как пейзаж, словно покрытый водянистой плёнкой, плывёт. Пользуясь погодой, ученики из Хогвартса, особо смелые и заряженные беспечным настроением, купались в прохладной воде и распугали всех мелких чертей, которые прятались у цветущего берега.
Рон зажмурился и, опираясь на локти, запрокинул голову, подставляя лицо солнцу.
— Мы будем готовиться к тесту?
— А смысл? — Гарри лениво зевнул.
— Надо попытаться, — упрямо сказал Рон и слегка толкнул Гарри в плечо. — Неужели на все махнешь?
— Вечером у меня отработка, а после нее я не буду соображать.
Наказание за драку и нарушение ровно четырех правил школьного устава не заставило себя ждать. Макгонагалл на следующее утро подозвала Гарри и всучила ему записку, на которой коротко и ясно было обозначено его ближайшее будущее: пять дней ему предстоит оттирать слои пыли с полок и кубков в зале наград. Не одному — с Драко Малфоем. Держа бумажку в руках, Гарри оторопело смотрел на нее и чувствовал, что вопросов к этому миру у него все больше и больше. Они скоро превысят лимит.
— А он как раз здесь, — добавил Рон, указав на дерево, под тенью которого сидели слизеринцы. — Они притворяются, что не понимают или в самом деле не понимают, что находиться рядом с Малфоем тебе очень нежелательно?
— Я не знаю. Давно перестал их понимать.
— Выглядишь паршиво.
— Кошмары, не могу спать, — Гарри с удовольствием бы зарылся в одеяло, свернувшись ничком, и провел бы в таком положении ровно столько, сколько понадобится, чтобы доказали возвращение причины его бессонницы.
Не повернувшись, он покосился боковым зрением на Драко. Тот сидел на толстом корне дерева, положив голову на хрупкое плечо Панси, плетущей венок из ярких цветов. На русых волосах Нотта, сидящего прямо на траве, уже красовалось одно ее творение из лютиков. Их губы не шевелились — они не разговаривали. Над слизеринцами распростерлась какая-то умиротворенная идиллия, и Гарри отдал бы многое, чтобы оторвать себе ее кусочек.
Рон был прав — бессонные ночи сказались на нем, он стал гораздо рассеяннее и вялость наполнила его тело и разум. На уроках Гарри и голоса не подавал, прятался за учебниками, как за крепостью, и покорно принимал все тролли, которые сыпались на него отовсюду. Гермиона из-за чувства солидарности кое-как помогала ему с тестами, но Гарри сам пресек эту помощь, не желая, чтобы на него тратили время. Он старался блюсти осторожность, не ходить в одиночку и избегать подземелий, чтобы не встретиться с Малфоем или кем-то другим, чьи отцы были в тот день на кладбище, но удача решила, что с нее хватит — как назло Драко Малфой сталкивался с ним подозрительно часто, хмыкал и исчезал.
Впрочем, это было еще не так плохо. Усердие Снейпа в отнятии баллов осталось на былом уровне, сам профессор сосредотачивался на нерадивом студенте не более, чем на летающей мухе. В Большом зале уже так нагло не пялились на него. Язык не поворачивался сказать, что жизнь налаживается, но за гранью допустимого ничего не происходило. Гарри такое положение не устраивало, но было терпимо, по крайней мере за прошедшие семь дней в его адрес не полетели колкости и обвинения. А газету Пророк всерьез воспринимали только ее издатели и пациенты Святого Мунго.