— Может нам лучше уйти? — Рон потряс Гарри за плечо.
— Думаешь, я брошусь на него с кулаками? — взгляд Гарри стал колким.
— Ты стал очень, — Рон запнулся и щелкнул пальцами. — Восприимчивым. Очень.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Гарри, кажется, месть тебе не готовится. Всем все равно, и вот это немного прискорбно. Бьюсь о заклад, Дамблдор и не планировал посвящать тебя в часть плана.
Гарри устало выдохнул и провел ладонями по лицу. Челка растрепалась.
— Какой план? — спросил он слегка хрипловатым, словно недавно проснулся, голосом.
— Ну раз Дамблдор загадочный старый волшебник, то у него обязан быть загадочный план, — ответил Рон.
В глазах Гарри читалось полное непонимание, и Рон рассмеялся, ободряюще похлопав его по спине. Неудобство от расположившейся рядом компании слизеринцев вытолкнуло их прогуляться в других закоулках деревни. Они метались, как неприкаянные, вплоть до заката, пока красный диск не начал опускаться за горизонт, унося с собой тепло. Под конец, ноги Гарри уже заплетались и спотыкались о каждый мелкий камешек. Он плелся за Роном со скоростью черепахи и молча слушал поток его сбивчивых рассказов, теряя их суть после каждой кочки, когда едва не падал. Рон, все-таки, не был бездушным и милостиво свернул назад, на дорогу, ведущую в замок, в окнах которого поочередно разжигались желтые огоньки и в арках мелькали привидения.
Уже очень давно Гарри так не радовался возвращению в замок. Около мраморной лестницы, светившейся от света волшебной люстры, он распрощался с Роном, намекая, что на ужин его можно не ждать, и прошел в зал наград, где его ждал Филч, с бухты-барахты ставший педантом и потому строго смотрел на стрелочки больших часов, висящих на стене. Малфой подпер собой резную колонну и скрестил руки на груди, демонстрируя, что данное мероприятие вообще унижает его достоинство. Он надеялся, что зоркий глаз инспектора Амбридж помилует его, но декан Снейп из какого-то смутного принципа отправил на отработку и его, невзирая на то, что Драко его подопечный.
— Эти кубки не видели тряпки целый век, придется постараться, — проскрипел Филч, указывая кривоватым пальцем на мутные стекла витрин, сквозь которые едва ли можно было увидеть содержимое.
Смирившись еще утром, Гарри послушно взял тряпку, появившуюся перед ним прямо в воздухе, и приступил к своим обязанностям.
Зал наград представлял собой огромную продолговатую комнату, погруженную во тьму, свечи над полками не проливали свет, а лишь дарили круглые светлые кусочки над витринами. В простенках висели вышитые гобелены и скрещенные мечи с изящным узором на рукоятках. Шкафы с тяжелыми кубками стояли в ряд.
Гарри приоткрыл стеклянную дверцу и вытащил один трофей. Он пальцем очистил едва заметную на нем табличку с подписью победителя. Эту награду получил некий Гэлбрейт Абракс за победу на финальной дуэли по темным искусствам. Любопытство сподвигло Гарри разузнать и про других выдающихся студентов, чьи материальные подтверждения заслуг по каким-то непонятным причинам оставили забытыми и запертыми, словно рухлядь на чердаке. Натирая золотые поверхности до блеска, он с какой-то жадностью вчитывался в имена и фантазировал как выглядели эти люди.
Еще будучи первокурсником, он нашел награду своего отца-загонщика, и это усилило его желание играть в квиддич. Живя с Дурслями, он был лишен какой-либо связи с семьей, а в Хогвартсе он ощущал себя дома, зная, что лучшие годы его родителей прошли здесь.
— Перестань, — зашипел Драко и зажал уши ладонями.
Скрип стекла от натирания Гарри, утонувший в туманных мыслях, не заметил — оклик Малфоя заставил его дрогнуть, и кубок за выигранный матч семьдесят третьего года полетел вниз. Он уже напрягся и вжал голову в плечи, готовясь принять удар по ушам из-за звона, но вдруг Драко с поразительной ловкостью подхватил трофей и поставил его на место.
— В облаках витаешь? — Драко захлопнул дверцу. — Знаешь ли, надо пошевеливаться, иначе ты точно разобьешь что-нибудь.
— Где Филч? — Гарри проигнорировал замечание и вытянул шею, чтобы увидеть, есть ли смотритель у двери.
— Зачем он тебе? О кошках поговорить?
— О чем угодно, лишь бы…
Малфой загородил ему собой обзор.
— Лишь бы что? — в его голосе послышались стальные нотки.
— И почему я должен с тобой этим делиться? — застонал Гарри и отошел к следующей витрине.
— Кхм-кхм, — Малфой изобразил задумчивость. — Может потому что из-за тебя мы здесь торчим, а?
— Из-за меня? Издеваешься?
— Ты пнул меня, идиот!
— А кто ткнул в меня палочкой? Я знаю, что ты хотел, но выбрал неподходящее место, людно там.
Лицо Драко залилось краской от гнева. Он начал дышать чаще, будто от бега.
— Вот именно! — он закатил глаза. — Не дошло? Что, по-твоему, я мог сделать с тобой посреди коридора?
— Не знаю, что-нибудь плохое, потому что глобальное потепление быстрее растопит все айсберги, пока от тебя дождешься чего-то хорошего, — Гарри развел руками в стороны, и тряпка вылетела на пол.
— Откуда такое низкое мнение обо мне?
Гарри выставил ладонь и загнул первый палец.
— Не перечисляй, — остановил его Драко, снижая свой пыл, и подошел к нему, оставляя между ним расстояние длинною в шаг. — То, что было в детстве останется там. Это были пустяки, шутки, понимаешь? Тогда это было весело, я не думал намеренно навредить тебе. Никогда.
— Звучит трогательно, но у меня проблемы с доверием к тем, у кого фамилия начинается на М. Не без оснований, — Гарри посмотрел на вышитую серебряными нитками змею на эмблеме мантии. — Он был на кладбище, твой отец. Не так много волшебников носят длинные платиновые волосы. Ни для кого не секрет, что из-за Добби Люциус Малфой ненавидит меня.
— Считаешь, только из-за Добби?
Попытка перекрыть правду сарказмом не удалась. Вопреки ожиданиям, Гарри не собирался легко отпускать прошлые обиды. И дело не в злопамятности — он готовился к худшему, а что еще можно ожидать от семейства, живущего в мрачном особняке и покрывающим все сплетни галеонами?
— Мне не смешно, смерть дышала мне в затылок. И мне не нравится, что я слышу ее шаги только потому, что однажды выжил.
Эту фразу Гарри прошептал, но для Драко она прозвучала раскатом грома в ясном небе. Он нервно сглотнул и замолчал, наткнувшись на признание. Несмотря на то, что он был выше Поттера, он неожиданно уловил именно его высоту, поймал миг, когда они на долю секунду поняли друг друга.
— А у вас тут жарко.
В зале появился Теодор Нотт. Неспешным шагом он подошел и одним своим присутствием заставил их разойтись подальше. На его узком запястье висел серебряный браслет с головой ворона. Этот браслет сразу зацепил Гарри, и Тео, приметив это, спрятал дорогостоящую безделушку, опустив рукав мантии пониже, и натянул на лицо таинственную полуулыбку. Драко слегка кивнул ему.
— Ты не на ужине? — спросил он.
— Зачем же? — тон Тео заставил Гарри напрячься, в нем скользило скрытое предупреждение. — Здесь интереснее. Передники вам не выдали?
— Заткнись, Нотт, — Драко пихнул его в бок. — Оставь свои фантазии при себе.
— Льстишь, мне еще далеко до пуффендуйцев.
— О чем ты? — встрепенулся Гарри.
Об уборке они уже забыли, по крайней мере, на сегодня. Филч не обещал вернуться к ним скоро, и поэтому отлынивать от работы они решили не медля — за все время только две витрины были протерты на скорую руку.
— Ты не слышал? — Нотт повернулся к нему. — Об этом шептались еще на обеде. Стены не выдерживают секретов.
— Не тяни.
— Они хотят освободить гиппогрифа.
— Что?!
На всякий случай Гарри отодвинулся от витрин, чтобы не разгромить их, пока земля уходит из-под ног.
Снова о доверии… Гарри физически не мог переступить себя, чтобы поверить Тео, тот был в его глазах лукавым чертом, ищущим развлечение в сеянии смуты. Драко было бы легче поверить, он хотя бы предпочитал другой досуг, не такой угрожающий — доводил до белого каления или придумывал оскорбительные эпиграммы, благо, природа наделила его поэтическим талантом, а библиотека снабдила словарем синонимов.