— То есть как? Кто будет президентом?
— Хо Ши Мин.
— А где же товарищ Нгуен Ай Куок?
— Вот тебе на!
Дык, вытаращив глаза, удивленно уставился на Ле.
— А кто такой Хо Ши Мин и почему мы до сих пор ничего о нем не слышали?
Тян улыбнулся, хлопнул друга по плечу:
— До чего ж ты, оказывается, любопытный! Ну кто, кто… Неужели все еще не понимаешь?
Тян наклонился к друзьям и зашептал. Дык засмеялся:
— А-а, ну теперь понятно!
— Центральный Комитет дал указание, чтобы все делегаты, находящиеся в пути, немедленно возвращались на места для руководства восстанием. А опоздавших делегатов Национального Конгресса надо отправить обратно по конспиративному пути, обеспечив их безопасность.
— Слушай, Тян, — горячо зашептал Ле, — помоги мне с проводником, я хочу прямо сейчас двинуться домой. Меня нужно довести только до шоссе Тхайнгуен — Ханой.
— Может, все-таки завтра утром?
— Нет, нет, я пойду сейчас, а то не поспею.
Дык и Туэ тоже собрались в путь.
— Да, мы все пойдем сейчас. Вместе пришли, вместе и уйдем. Завтра мы уже по шоссе будем топать. А через несколько дней и дома. И то, может статься, придем, а там все уже кончено.
Вскоре все трое уже шли по лесу под дождем, освещая себе путь факелами и стараясь не отставать от проводника.
Они пробирались где пешком, где на подводах, где на утлых плетеных лодках, и утром восемнадцатого августа добрались до Ханоя. Они осунулись, устали, но, как только увидели красные флаги на лавчонках у моста Дуонг, усталость как рукой сняло. Неужели восстание уже закончилось?! Они вошли в какую-то харчевню, и хозяйка рассказала, что вчера в Ханое была демонстрация. «Так что Вьетминь вышел из подполья! Вчера у нас до полуночи ездили какие-то люди с рупорами, призывали всех с утра идти в Дом общины выбирать комитет».
На реку с моста Дуонг страшно было смотреть — до балок оставалось полметра. Узенький железный мост ходуном ходил под напором воды. Но прохожие шли, не обращая на это никакого внимания. У многих велосипедистов на руле трепетали красные флажки.
Дык вертел головой во все стороны и все посмеивался, стараясь скрыть волнение.
— Да, всего четыре месяца… Когда я бежал из лагеря и пробирался сюда, я шел украдкой, как вор, а когда подходил к постовому на мосту, сердце колотилось так отчаянно, будто это в барабан били в деревне во время наводнения…
Навстречу им шла колонна ребят, которые несли красный флаг и распевали «Армия Вьетнама идет… Волей единой Родину спасти…» У Ле защипало в горле, на глаза навернулись слезы.
Всюду: на домах, на ветвях деревьев — рдели красные полотнища, всюду оживленно толпился народ. Шли девушки из народного ополчения в шароварах, подвязанных у щиколоток, талии перетянуты кожаными ремнями, на которых висят мечи, у некоторых в руках бамбуковые копья. Шли отряды парней в коричневых крестьянских рубахах и штанах, только на рукавах алели повязки. Кое-где у ворот Дома общины или буддийского храма стояли часовые…
Иногда по шоссе проезжал грузовик с японскими солдатами. Как обычно, они все в стальных касках, с винтовками в руках, но сегодня на лицах солдат какое-то странное выражение то ли усталости, то ли пристыженности. С любопытством и страхом смотрели они на улицу, которая за сутки так разительно изменилась.
На перекрестке Туэ остановился:
— Мне сюда. Здесь наша организация. Зайдем со мной на минутку. Я скажу ребятам, они дадут нам поесть. Ведь еще рано, а вон уже Зялам.
Дык покачал головой:
— Иди один, а мне нужно срочно разыскать горком. Еще неизвестно, где они сейчас обитают, боюсь, ноги протяну, пока их разыщу!
У дороги на Хынгиен и Хайзыонг Ле решил попрощаться с Дыком и идти искать Постоянное бюро Парткома, но потом передумал: вряд ли они остались на старом месте. Он решил, что вначале нужно найти горком, а там уже узнать нужный адрес. На улицах Зялама было людно, как никогда. Народ толпился вокруг наклеенных прямо на стены газет «За спасение Родины», «Знамя освобождения» и листовок Вьетминя. Мальчишка-газетчик, потрясая пачкой, вопил что есть силы: «Газета «Новости»! Газета «Новости»! Огромная демонстрация Вьетминя!..» Откуда-то доносились детские голоса — ребята разучивали песни: «Вставайте, разобьем оковы!.. Поднимайте оружие, партизаны!.. Доблестные бойцы берутся за мечи… О любимая древняя земля Вьетнам…» В устах детей эти слова звучали так трогательно!