— Знаешь… — говорил он, — я в этот раз должен буду уехать, и надолго. Наверное, в Лаокай. Чанкайшисты там сейчас подняли голову. Они захватили несколько провинциальных центров от Виньиена и дальше на север, в том числе Футхо, Йенбай, Лаокай. Они нагнали туда солдат, решили создать настоящую военную зону, использовав националистов. И все это направлено против нас. Вот меня и посылают разведать обстановку. Поеду вместе с Кимом.
— И когда же ты должен ехать, на сколько?
— Наверное, через несколько дней. А на сколько, я в сам не знаю. Думаю, что вернусь не очень скоро, впрочем, долго нам там задерживаться не позволят.
Фи, хоть она и была встревожена не на шутку, рассмеялась:
— Вот это ответ, определеннее не скажешь!
— Да ведь так оно и есть на самом деле. Ну, я пойду, пожалуй, накрывать.
Обед удался на славу. Циновку расстелили прямо на полу, а вместо подноса постелили газеты. После первой же рюмки вина Хой порозовел.
— Как было бы хорошо, если б сегодня с нами была и Тхао! — сказала Фи.
— Ладно, к Новому году приедете к нам в деревню. К этому времени я уже, наверное, вернусь с Юга, да и Донг, я думаю, тоже.
— Да, а как там депутатша с дочерью и зятем? — поинтересовался Донг.
— Живут по-прежнему у себя. Зять теперь работает в Хайзыонге, в отделе информации и пропаганды. По воскресеньям приезжает в село навестить жену и тещу. Послушаешь его — прямо поборник прогресса. Ладно, поглядим.
— А сам депутат приезжал?
— Не видно было. Он вроде так и остался жить в Хайфоне со своей второй женой, торгуют железным ломом. Хитрая бестия, все прислушивается да присматривается.
— Ну а как с Комитетом общины?
— Все в порядке. Правильно сделали, что избрали Бао председателем. В Комитете нашему старику предложили вступить в уездную Ассоциацию престарелых. Ну, я посоветовал ему кончать со своими травами, ведь с тех пор, как его посадили японцы, он все еще не пришел в себя, надо же ему отдохнуть, набраться сил, а то пойдут всякие собрания да заседания. А ему жаль расстаться с лекарствами.
— Надо понять старика, когда он при деле, ему жить веселее.
— Да, ты, Фи, еще не знаешь, моя Хиен только и бредит этими лекарствами, говорит: вырасту, буду бесплатно лечить людей, как тот святой с гор Танвиен!
— И правильно, пусть станет врачом!
— Ну, уж если ты ее так любишь, отдаю тебе в дочери!
Хой поднял свою рюмку с вином.
— Хочу сегодня напиться. А если свалюсь, то прошу дорогую невестку не смеяться…
После обеда Хой и впрямь завалился спать.
— Послушай, Фи, — предложил Донг после того, как они прибрались в доме, — мы так давно не гуляли вдвоем. Пошли на Западное озеро, к пагоде Чанкуок! Помнишь тот день, когда мы там были в первый раз?
3
Ветер шевелил траву — казалось, это души умерших пришли на встречу с родными. Над букетом, лежавшим на могильном холмике, вилась пчела.
— В январе, когда будет попрохладней, хочу перенести его останки в родные места. И ухаживать за могилой будет легче, — проговорила Ан, поворачиваясь к брату. — А то здесь она без присмотра.
Сон кивнул и огляделся.
— Интересно, что это за насыпь? А, это район Зяпбат! Тогда это, наверное, братские могилы. Здесь хоронили тех, кто умер во время голода…
Они замолчали, глядя на безымянные могилы, занявшие половину рисового поля недалеко от могилы Кхака. В их памяти еще не изгладились страшные картины. Казалось, призраки бродили сейчас между этими холмами, тоже, наверное, скрывавшими под собою немало жертв, подобранных на дорогах…
— Ладно, поедем, Сон, — сказала тихо Ан, — нам еще нужно заехать кое-что купить, а времени мало.
— Мне только к трем часам надо быть в лагере.
Сон снял пилотку и с минуту молча постоял над могилой. Лицо юноши было серьезно, даже сурово, он словно давал торжественную клятву на верность тому делу, ради которого погиб Кхак и многие из тех, кто лежал здесь.
В этот вечер Ан с детьми осталась ночевать у Куен, вернее, в квартире, которую ей с мужем выделили на территории учреждения. Ни хозяйка, ни муж еще не вернулись с заседания. Дети давно спали. Ан торопилась дошить стеганую безрукавку брату. За окном луна заливала своим голубоватым светом пустынную дорогу. Около полуночи пришла Куен. Ан встала, открыла ей дверь.
— Ты не спишь? И Ле еще не вернулся?
— Нет пока. Он звонил по телефону, предупредил, что задержится. Поешь, я приготовила рисовую похлебку.
— Подожду, придет Ле, поедим вместе.
Куен присела рядом с Ан и взяла в руки безрукавку.