Донг сошел на кукурузное поле и поехал по тропинке, испытывая раздражение и одновременно зависть к этим представителям сильной державы. «Придет ли наконец время, когда и мы сможем держаться вот так же уверенно и независимо? В своей же стране приходится ходить с опаской да с оглядкой, чувствовать себя полурабами».
Донг опоздал на тренировку почти на полчаса. На стадионе он быстро сбросил рубашку, брюки и, оставив их прямо на каменной скамье трибуны, сбежал на травяное поле. Там уже ходил, глубоко дыша после пробежки, высокий плечистый мужчина лет тридцати, загорелый, с большими залысинами. Увидев Донга, он приветливо улыбнулся:
— Что так поздно?
— Японцы перекрыли дорогу, пришлось добираться кружным путем.
Ти был старшим по возрасту среди учащихся, посещавших стадион. В свое время он получил диплом лиценциата прав, но не захотел служить в правительственном учреждении и теперь давал частные уроки, ухитряясь выкраивать время для работы в Обществе по распространению новой письменности и в Федерации студентов Индокитая. Его знали и любили почти во всех учебных заведениях Ханоя. Донг познакомился с Ти совсем недавно, с тех пор как стал тренироваться на стадионе, и с первой же встречи между ними возникло чувство взаимной симпатии.
— Засеки, пожалуйста, — попросил Донг приятеля, выходя на дорожку. — Хочу прикинуть четырехсотметровку.
— Нажми! — Толстые губы Ти расплылись в добродушной улыбке. — Пора улучшить время.
После тренировки Ти подошел к Донгу.
— Мне нужно поговорить с тобой. До начала лекций еще есть время, может быть, сходим позавтракаем в лапшевной рядом с Обществом? Ты не пробовал там куриную лапшу?
Лапшевная находилась на Барабанной, недалеко от просветительного учреждения, именуемого Обществом умственного и морального совершенствования. Утром в ней бывало десятка два-три завсегдатаев, которые либо размещались на длинных скамьях, приставленных вплотную к стене, либо просто стояли на тротуаре и шумно, с наслаждением тянули из фарфоровых мисок дымящуюся лапшу, от которой шел аппетитный запах перца, лука, лимона и ныок-мама. Посетители — секретари, чиновники, маклеры — наперебой намеренно громко, с видом тонких ценителей выкрикивали заказы, прибавляя при этом: «Мне с репчатым луком» или «будь добр, пожирнее», «не забудь потрохов добавить», «и сухой колбаски подрежь»… Хозяева лапшевной, пожилая супружеская чета, едва успевали разносить миски и, не переставая, повторяли: «Хорошо, хорошо, это господину «с лучком», это тому, кто «пожирнее», а это господину «побольше перчика»… Миски принимались с необыкновенно важной миной. Лапшу не просто ели, ее вкушали, словно всем своим видом показывая: вот как надо есть настоящую лапшу!
У Донга, едва они вошли в лапшевную, от голода засосало под ложечкой. Когда подали миски, друзья с жадностью принялись за еду, невольно прислушиваясь к разговорам. Сегодня в центре внимания посетителей был захват японцами Гонконга. Камикадзе, поражавшие вражеские корабли почти наверняка, вызывали у всех такое восхищение, что, не находя слов, комментаторы только чмокали губами и покачивали головами. Да, плохи дела у европейцев! От «живой торпеды» или летчика-смертника не уйдешь! Не случайно «владычица морей» Англия сразу лишилась двух своих крупнейших военных кораблей! А два десятка кораблей США, которые взлетели на воздух в Пирл-Харборе! И еще одно важное событие было в центре внимания ценителей куриной лапши — первый японский фильм, который вот-вот должен появиться на экранах Ханоя. Какой-то сведущий господин утверждал, что это — романтическая история любви японского офицера к китаянке из Шанхая. Господин даже насвистел мелодию песенки из этого фильма и сказал, что он называется по-японски «Синанойори» — «Китайские ночи».
Из лапшевной Ти с Донгом отправились к Озеру Возвращенного Меча и там, на набережной, присели на одну из цементных скамеек. Косые лучи солнца пробивались сквозь листву деревьев, еще окутанных утренним туманом.
— Ты бы согласился поехать в Японию на учебу, если бы представился случай? — спросил Ти без всякого вступления.
Донг недоумевающе посмотрел на приятеля, но тот сидел спокойно, опустив взгляд в землю. Смуглый с залысинами лоб его блестел на солнце.
— Ты, наверное, читал в газетах, что недавно японское правительство и наш генерал-губернатор подписали соглашение, по которому стороны должны обменяться несколькими студентами. Французов это количество вполне устраивает, японцы же желают принять к себе больше. Директор Института японской культуры в Ханое обратился ко мне с просьбой рекомендовать ему еще нескольких студентов. Как ты на это смотришь?