— Бонжур, Донг! Вот здорово! Ведь я же тебя ищу!
Донг обернулся. К тротуару на велосипеде подъезжала Фи. За ней подкатил какой-то парень в гимнастерке цвета хаки, наголо обритый, в очках. Если бы не велосипед, его можно было бы принять за японца. Даже полотенце у пояса висело, как у японского солдата. Остановившись, парень молча, нагло уставился на Донга. Лицо его показалось Донгу странно знакомым, однако он не вспомнил, где и когда мог его видеть. Фи сошла с велосипеда, протянула Донгу руку и, обернувшись, бросила своему спутнику:
— До свидания, Зунг, мне надо поговорить с другом.
И, не дожидаясь ответа «японца», она потянула вперед велосипед Донга.
— Ну, что же вы застыли, господин Тарзан? — шепнула она Донгу. — Вы должны меня немного проводить.
Донг рассмеялся, взглянув на лукавое личико, и послушно последовал за ней.
— Не вздумай оборачиваться, — продолжала Фи скороговоркой, — он за нами следит. Извини, пожалуйста, Тарзан, но мне нужно отвязаться от этого бонзы. Пристал, как пиявка. Надеюсь, тебе не в тягость мое общество?
Тут только он вспомнил: этого Зунга он видел в прошлом году в имении Кханя. Тогда, правда, парень не брил головы и не носил очков. Донг улыбнулся и полушутя, полусерьезно попросил:
— Не называйте меня, пожалуйста, Тарзаном.
Фи удивленно захлопала длинными ресницами:
— Почему? Тебе не нравится? Ну хорошо, не буду. Ты все еще занимаешься с Тыонгом и Нгует? Бедняжка сохнет по тебе.
— Откуда вы… — начал было Донг и залился румянцем.
— От-ту-да!.. — передразнила его Фи. — Ладно, поехали на Конгы. В такую погоду грех не погулять!
Фи проворно вскочила на велосипед и завертела педалями. Донг догнал ее и молча поехал рядом. Девушка насвистывала мелодию из какого-то модного кинофильма и, поворачиваясь иногда к Донгу, едва заметно улыбалась. Ее веселое настроение передалось и Донгу. «Вот счастливая! — думал он. — Ни забот, ни тревог…»
Так они доехали до улицы Конгы, сошли с велосипедов и направились вдоль берега под купами деревьев. Белые, точно из ваты, клубы пара поднимались над озером Чукбать. Северный порывистый ветер рвал их в клочья и отгонял на середину озера. А через дорогу блестело бескрайнее, покрытое барашками Западное озеро. Ветер развевал шелковый шарф Фи, фиолетовая ткань платья плотно облепила длинные, стройные ноги девушки. Над головой сияло голубое небо, и, когда смолкал свист ветра, становилось так тихо, что с противоположного берега озера Чукбать доносился шум турбин электростанции.
Фи повернулась к озеру, подставив лицо порывам ветра.
— Как дует! — зябко поежилась она.
— Вам холодно?
— Немного. Но все равно хорошо! А ты любишь ветер? Странно, почему над Чукбать все еще туман?
— Это не туман. С электростанции в озеро спускают воду, и, когда холодно, над ним поднимается пар.
— Действительно! До чего я глупа! А ты, Донг, такой образованный…
Донг поднял воротничок рубашки.
— Нам, пожалуй, лучше зайти в пагоду, там не так дует.
Немного помедлив, Фи согласилась:
— Ну что же, можно и зайти.
Они прошли с велосипедами по едва выступавшей над поверхностью воды кирпичной дорожке.
— Сядем! — предложила Фи. — Ты не пожертвуешь мне свой портфель? Как удобно сидеть на таком солидном портфеле!
Фи уселась под деревом, у самой кромки воды, и, вытянув ноги, довольно рассмеялась. Стоявший неподалеку мужчина с удочкой оглянулся, потом смотал леску и перешел подальше. Донг отошел к пагоде и стал ее рассматривать. Время от времени он оборачивался на Фи, которая задумчиво сидела, обхватив колени руками, и, казалось, позабыла обо всем на свете. Донг не спеша прошел во двор пагоды и стал медленно огибать сквер, разглядывая старинные надгробия. Однако мысли его были заняты другим. Интересно, думал он, можно ли назвать Фи красивой? У нее, пожалуй, слишком большой рот и глаза чуть навыкате, зато она высокая и стройная, этого у нее не отнимешь. Есть в этой девушке что-то притягательное. Наверное, все дело в том, что у нее очень подвижное лицо. Ни глаза, ни рот, ни даже копна волнистых волос ни на минуту не оставались в покое. Донг улыбнулся, мысленно сравнив Фи и Нгует. Вот уж две противоположности! Его надутая флегматичная ученица, видать, и вправду влюбилась в него. Донгу она совершенно не нравилась, но все же приятно сознавать, что в тебя кто-то влюблен. А как относится к нему Фи? Нравится ли он ей? В такой сразу не разберешься. Говорит — не поймешь, не то всерьез, не то шутит. Ей все нипочем, смеется надо всем на свете!..