— Можешь взять их с собой. Но как только прочтешь, сделай милость, сразу же сожги.
Хой был тронут доверием старика.
— Это письмо Нгуен Ай Куока! — понизив голос, пояснил Дьем и, немного помолчав, раздумчиво, словно про себя, продолжал: — В отношении Нгуен Ай Куока сомнений быть не может. Я лично полностью доверяю ему. Это настоящий революционер, надежда отечества! Но я не могу понять пути, который наметил Вьетминь. Призывать сейчас народ и французов свергнуть, и изгнать японцев! Да откуда у нас на это силы? Правда, они не ладят между собой, и можно было бы воспользоваться этим, пусть одни колотят других.
У Хоя давно уже просились на язык возражения, но он сдерживался, чтобы дать старику выговориться, ему казалось, что тот чего-то не договаривает. И действительно, Дьем вдруг вплотную придвинулся к Хою и зашептал:
— А ты слышал историю со стариком Хоангом? Говорят, японцы вывезли его из Ханоя!
— Хоанга? Инспектора народного образования?
— Ну да! Знаешь, сколько французская охранка похватала наших. До чего же хитры. Решили связать по рукам и ногам нашу интеллигенцию. Хоанг догадывался, что за ним идет слежка, и принял меры. Не успели жандармы подъехать к его дому, как тут же появились две машины японской военной полиции. Из одной выходит майор с мечом на поясе и предлагает Хоангу свою защиту. Хоанг садится к нему в машину, и та уезжает. Французы так и остались стоять с разинутыми ртами. Говорят, сейчас Хоанг не то в Хюэ, не то в Сайгоне.
— Так это же настоящий скандал!
— А как же! Хоанг — персона. Я как-то в начале лета зашел к нему, он мне рассказал, что получил письмо от Кыонг Де. Тот утверждает, что у нас нет иного выхода, кроме как воспользоваться помощью японцев. Что там ни говори, они все-таки ближе и по крови и по духу.
Хой рассмеялся:
— Тут еще не известно, кто кем воспользуется! Помните историю с вьетнамскими частями, что перешли к японцам в Лангшоне? Лок писал об этом в своем дневнике. Так вот, японцы тогда использовали вьетнамских солдат в бою, а потом выдали их французам.
— Тогда — одно, теперь — совсем другое! — возразил Дьем. — Что говорить, несладко просить милости у чужого дяди. Но видно, такова уж наша участь! То, что предлагает Вьетминь, выглядит очень заманчиво, но нам, по-моему, это не под силу. И не вовремя. «Страны оси» одерживают одну победу за другой. Они сейчас сильны, как летящий дракон. У нас действительно нет иного выхода!
— Неизвестно, что будет дальше. Я слышал, русские дерутся отчаянно. Страна у них огромная, и народу много. Едва ли Гитлер справится с Россией.
— Ты все о своем! Да Гитлер уже у ворот Москвы! Я же говорил тебе, что он проштудировал военный трактат Сунь-цзы. В его руках армии почти всей Европы!
— Гитлер, дядя, не сильнее Наполеона. Несколько недель назад немцев остановили под Москвой. Разве вы не читали? Держу пари, им не взять Москвы!
Дьем рассмеялся:
— Ни ты, ни я ничего не знаем. Мы можем только гадать. Бог с ними! Все это слишком далеко от нас. А у нас, я считаю, только один шанс. Не знаю, какими потом окажутся японцы, а сейчас у них грызня с французами, и это нам на руку! Но наш час еще не пробил. В душе народа нет еще единого стремления. Правда, наблюдая, как действует молодежь, могу сказать: это — начало подъема! У нас мало просвещенных людей. Они разбрелись в разные стороны, но конечная цель у всех у них — спасение нации. Не может быть, чтобы они не нашли выхода!
Старый учитель замолчал и стал разжигать потухшую трубку.
— Как чувствует себя Лок? — перевел разговор Хой.
— Он перестал буйствовать, но теперь у него какое-то подавленное состояние. Боюсь, не хуже ли это.
Дьем тяжело вздохнул.
Поговорив еще немного, Хой позвал Донга и стал прощаться.
— Только не забудь, — уже в дверях шепотом напомнил Дьем, — как прочтешь — сожги. Лучше сегодня же вечером.
Возвращались домой молча. В ветвях высоких деревьев шумел ветер. Вспомнив об аквариумах дядюшки Дьема, Хой невольно улыбнулся.
13
Несколько дней спустя, дождливым вечером, Хой сидел за столом и писал, как вдруг у входной двери послышался знакомый голос. Кто-то спрашивал о нем. Хой вышел. У порога стоял юноша в мокром плаще. Глубокий нон скрывал его лицо.
— Кто тут спрашивает меня?
Юноша снял нон.
— Ким! Вот это да! Как тебе удалось найти меня?
Ким расплылся в улыбке, стирая с лица дождевые капли.
— Я был в Хайзыонге, искал вас там, и Тхао направила меня сюда.