XV летние Олимпийские игры принесли успех советским атлетам по многим видам спорта. Для буржуазных журналистов и представителей спорта это было сенсацией. А мы радовались этим успехам, воспринимая их как закономерное явление, как достойную награду нашим спортсменам за талант и труд. Мы были уверены в этой победе, потому что наши команды представляли страну, в которой, как нигде больше, созданы все условия для подлинного расцвета физической культуры и спорта.
В ноябре 1952 года в составе сборной СССР я выехал на товарищеские соревнования в Чехословакию. Уже на пражском аэродроме один из корреспондентов спросил нас:
— Будете бить рекорды как в тысяча девятьсот сорок шестом году?
Этот год запомнился чешским болельщикам. Тогда советские тяжелоатлеты впервые посетили Чехословакию. За время выступлений Григорий Новак девять раз перекрывал всесоюзные и мировые рекорды. Имя Григория стало здесь особенно популярным еще и потому, что фамилия Новак очень распространена в Чехословакии, примерно так же, как у нас Иванов. Говорят, что только в одной Праге несколько тысяч Новаков. Здесь даже есть специальный «Клуб Новаков», и нашего Григория избрали почетным членом этого клуба.
Как только мы устроились в гостинице и немного отдохнули, наши друзья-спортсмены повезли нас осматривать Прагу. Заехали мы во Дворец тяжелой атлетики. Здесь нам показали хранящуюся как в музее штангу — советскую штангу, на которой в 1946 году советские штангисты установили столько рекордов. Уезжая, наши ребята подарили ее чехам.
— Мы бережно храним этот снаряд, как самую дорогую память, — сказали нам. Здесь же во дворце мы встретили двух всемирно известных штангистов — Пшеничку и Скоблу. Оба они уже сами давно перестали выступать, но вырастили себе замечательную смену. Сын Пшенички — штангист, мастер спорта, участник XV Олимпийских игр, а сын Скоблы — метатель, пользующийся мировой славой, неоднократный чемпион Европы.
И чехословацких впечатлений меня, пожалуй, больше всего поразило посещение города Готвальдова, центра обувной промышленности. Сейчас здесь все предприятия являются народным достоянием, а когда-то они были собственностью фабриканта Бати. Старые производственники рассказали нам, как этот миллионер издевался над трудовым народом.
— Батя сам был во всей округе и законом и расправой. Ему принадлежали полиция, суд, банки, магазины…
— Что хотел, то и делал, кровопийца, — рассказывали рабочие.
Нас познакомили с директором одной обувной фабрики. При Бате он десять лет был чернорабочим, хотя и тогда уже предложил два усовершенствования, принесшие хозяину тысячные прибыли. За это ему выдали… на четверть пива. Мы видели ночные санатории для рабочих, новые жилые дома, а главное — мы видели счастливые, радостные лица людей, обретших свою родину. 27 ноября мы встретились в товарищеском матче со сборной Чехословакии. Героем дня стал Трофим Ломакин, набравший в сумме 422,5 килограмма — на 5 килограммов больше, чем в Хельсинки. Но еще лучший результат показал он в городе Острава — центре каменноугольной промышленности страны. Там он установил три новых всесоюзных рекорда — 135 килограммов в рывке, 167,5 — в толчке и 432,5 — в сумме троеборья. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы Ломакин надолго стал любимцем чехов.
Поездка в Чехословакию принесла и мне большую радость: я показал в сумме троеборья 430 килограммов. Это означало, что кризис закончился и началось медленное движение вверх. Значит, не напрасны труды, значит, избранный путь оказался правильным!
Следующее испытание пришлось держать уже в новом, 1953 году. Солнечным, теплым апрелем встретил нас, участников очередного чемпионата страны, древний Таллин.
На этот раз Куценко не выступал — он перешел на тренерскую работу. Моим соперником считался военный моряк из Балтийска Евгений Новиков. И раньше мы знали большие успехи Евгения в жиме, но оказалось, что за последнее время он хорошо подготовился и в двух других движениях. Предстояла интересная борьба. В жиме я остановился на 130 килограммах, тогда как Новиков легко взял 140. Десять килограммов «форы» на таком соревновании означали многое.
— Женя, давай на первое место! — кричали в зале. Там было много моряков, товарищей Новикова, искренне желавших ему победы.