Люсетт умерла естественной смертью в возрасте 85 лет. Обычно в таких случаях говорят «прекрасная смерть», что всегда вызывает у меня грустную улыбку – она не бывает прекрасна. Врач констатировал смерть и выписал соответствующее свидетельство. Семья обратилась в похоронное бюро, и ритуальщики подготовили тело, обмыли и одели его, а затем положили Люсетт в гроб, который установили на специальный постамент в ее доме. В тот же день проститься с ней пришли люди, в том числе ее соседка Жаннин, с которой они общались с раннего детства. В тот момент, когда Жаннин стояла рядом с гробом, Люсетт внезапно приподнялась и сказала: «О, Жаннин, как хорошо, что ты зашла ко мне!» Жаннин тут же лишилась сознания – у нее случился сердечный приступ.
У Люсетт была продолжительная каталепсия, которую как лечащий врач, так и служащие похоронного бюро приняли за настоящую смерть.
Такие истории напоминают нам о страхе быть погребенными заживо, который испытывают некоторые люди. Своего апогея этот страх достиг в Викторианскую эпоху (1837–1901).
Чтобы ослабить этот страх и заработать на нем, некоторые производители гробов проявили незаурядную изобретательность – они создали модели, открывающиеся изнутри или оборудованные колоколом снаружи, который можно привести в действие прямо из гроба с помощью веревки. Забавно представлять кладбища, по которым от каждого дуновения ветра разносится колокольный звон.
По этой теме можно вспомнить немало историй. Всем известны рассказы о том, как при эксгумации обнаруживались отросшие волосы и борода покойника, что покойник перевернулся в гробу, что он поцарапал обшивку гроба изнутри ногтями и т. д. Не все из этих рассказов является неправдой. Дело в том, что после смерти не все клетки умирают одновременно. Так, например, клетки кожи, которые обеспечивают рост бороды и волос, какое-то время сохраняют свою активность, и именно поэтому они отрастают на несколько миллиметров. Если заметить отросшие волосы почти невозможно за исключением тех случаев, когда голова была обрита наголо, то щетина, появившаяся у мужчины, не носившего бороду, очень заметна.
В том, что умерший мог перевернуться в гробу, сомнений гораздо больше. Почти наверняка можно говорить о явном преувеличении того факта, что покойник изменил положение тела. Кроме того, это может быть связано с перемещением гроба. Приведу пример из личного опыта. Когда я был подростком, я прислуживал на мессах в приходе района Куант в Льеже. Иногда, когда кого-то хоронили в крипте, служащим похоронного бюро приходилось наклонять гроб вбок, чтобы он мог пройти через слишком узкие двери.
По поводу поцарапанной изнутри обшивки гроба могу сказать только то, что я никогда такого не видел. Полагаю, речь идет всего лишь о городской легенде.
В заключение я скажу только то, что похороненный заживо человек не проживет в гробу более 15 минут. Наш организм нуждается в атмосферном кислороде – это жизненная необходимость. В гробу под землей на глубине как минимум 1,5 метра воздух не может циркулировать и обновляться, и потому смерть наступит в результате так называемого карбонаркоза – угнетения дыхательного центра. Иначе говоря, повышение уровня углекислого газа СО2, который организм выделяет сам, потребляя кислород, погружает в сон, после чего наступает смерть из-за остановки сердца. То есть время выживания подойдет к концу еще до того, как все участники похорон покинут кладбище.
12 октября 2019 года. Мы в Ирландии, на маленьком местном кладбище. Холодно, но ярко светит солнце. Гроб с телом Шея Брэдли опускают в могилу, и вдруг раздается его голос: «Let me out!» («Эй! Выпустите меня отсюда!») Всеобщее изумление сменилось хохотом: Шей всегда был большим шутником и любителем розыгрышей – это была его прощальная шутка.
Эта сцена снималась на видео, и вы легко можете ее найти в интернете по запросу Shay Bradley (Шей Брэдли). «Нужно улыбаться смерти прежде, чем она улыбнется нам». Шей улыбнулся ей даже после того, как она унесла его с собой, и сумел удивить и развеселить всех!
Убийца или почти
Филипп – счастливый отец красивой девушки по имени Мари. У него не было других детей, а с супругой он расстался много лет назад. После развода он стал жить в квартире один, но одну неделю из двух он проводил с Мари. Когда Мари достигла совершеннолетия, у нее появилась возможность решать самой, стоит ли продолжать такую практику в соответствии с постановлением суда или нет. Тем не менее она следовала ей по привычке.