Выбрать главу

Почему столько разговоров на эту тему? Как будто никто не может понять, что такое эта Русская Идея. Ельцин даже со­здал какую-то комиссию, чтобы разобраться в вопросе – комиссия так ничего и не смогла разъяснить.

Не нужно призывать на помощь старых славянофилов, не нужно вникать в рассуждения о русской душе, о славян­ской общине, о всечеловеческом призвании русского наро­да, об исторической миссии России. Будет время – поду­маем об этом. Иногда интеллигентные рассуждения только все усложняют. А здесь следует исходить из самого просто­го. Русская Идея – это любовь к России, к русской исто­рии, к русской культуре и к русским героям. Все. Точка.

Пускай герои прошлого сами покажут современному че­ловеку, в чем суть Русской Идеи. Их жизненный путь ска­жет гораздо больше, чем все теории и разъяснения по это­му поводу. Тебе могут часами доказывать на словах, что Ми-келанджело был великим художником, но величия этого мастера ты никогда не поймешь, если не увидишь его про­изведений...

Христос нас учил, что мы должны подходить к вере, как дети. Так же следует подходить к истории. Самое главное – это почитание предков. Как воспитать Русскую Идею в мо­лодом поколении? Нужно рассказывать о древних славя­нах, об их обычаях, о семейном и общественном укладе, о вере в чистые и нечистые силы, об их понятии красоты и правды. И обязательно о подвигах великих людей. Минин и Пожарский. Александр Невский. Пушкин и Достоевский. Гоголь. Сергей Радонежский и Серафим Саровский. Иван Сусанин. Суворов и Потемкин. Столыпин. Ломоносов и Мен­делеев. Сикорский. Нестеров и Левитан. Дягилев. Жуков, Конев и Рокоссовский. Солженицын. Богдан Хмельницкий. Денис Давыдов. Некоторые хотели бы включить в этот спи­сок Петра Великого или Грозного, а некоторые – Сталина. Мне все равно – главное, чтоб это был рассказ о героях. Россия – страна героев. Вот она, Русская Идея. Почему это так трудно понять?

Когда русский человек приезжает на Запад, он чувствует себя неловко, стесняется того, что он русский. Сколько раз я это наблюдал! Не стесняются объявить о себе на Западе лишь русские евреи – они легко включаются в мировую ев­рейскую диаспору. Но русские – нет. Они ведут себя скром­но, стараются побыстрее забыть русский язык и заговорить по-английски, по-французски, по-немецки... Конечно, бога­тые «новые русские» ведут себя гораздо наглее на Западе – они там покупают дворцы, сорят деньгами, устраивают вак­ханалии и гордятся эффектом, который производят на чо­порных европейцев. Но у этих людей вообще нет представ­ления о какой-либо Русской Идее – напротив, они стремят­ся поместить своих детей в швейцарские или английские школы, полностью адаптировать их к западному обществу. Такие люди не признают никакого долга перед Россией.

Кстати, в начале XX века богатые русские тоже любили отдыхать на юге Франции, в Италии, в Швейцарии. У многих там были собственные виллы, дворцы, банковские счета. Когда в 1914 году началась война, царь обратился к своим подданным с призывом вернуть денежные средства из-за рубежа и вложить их в военный заем. Самое удивительное, что практически все откликнулись: продали недвижимость, ликвидировали банковские счета и вернули деньги в Рос­сию. Вот такой патриотический подъем того времени! По­сле революции 1917 года эти самоотверженные люди вы­нуждены были бежать за границу, но на этот раз они при­ехали в знакомые города Западной Европы как нищие. По­лучается – глупо поступили? Что, было бы лучше игнори­ровать призыв «Отечество в опасности!» и остаться в вели­колепных виллах на Лазурном берегу? Нет. Эти герои со­хранили свою нравственность и свое достоинство. И буду­щие русские поколения будут вспоминать их с любовью. А вот тех «новых русских», которые сегодня прячутся в оф­шорах, еще долго будут проклинать за жульничество и трус­ливость.

Почему же современный русский человек с таким трудом осознает Русскую Идею? Дело в том, что Русская Идея, как любая культура, может существовать, только если она при­вивается в каждом поколении, сперва дома, затем в школе. Суть проблемы в воспитании, а вот оно-то как раз и отсутст­вует. Именно поэтому Русская Идея сегодня – это лишь те­ма интеллигентных разговоров и президентских комиссий.

В свое время Русская Идея была сильна. Ее понимал каждый русский человек. На ней и строилась Великая Русь. Почитались подвиги отцов и дедов, люди бережно относи­лись к обычаям и нравам предков, верили в Бога и право­славие, и Россия становилась все крепче и крепче.

Затем на Руси появились школы на западный манер, об­разование повелось по западному образцу. Что ж, Пушкин и Потемкин освоили в школе западную культуру, и их Рус­ская Идея в них только окрепла. Однако течение пошло... Постепенно образованная часть русского населения отхо­дила от своих народных истоков. Русские преподаватели (да и родители тоже) подталкивали молодежь подражать французам, немцам и англичанам. Процесс этот зашел уже далеко, когда в середине XIX века начался отчаянный по­иск: а где же Русская Идея?

«Европействующая» верхушка общества явно потеряла Русскую Идею, но некоторые успокаивали себя тем, что она осталась в народе. Это правда. Взять хотя бы 1812 год – русский народ проявил такое мужество и добился такой славы, что хватило на целый век надежды. Да, в народе Рус­ская Идея сохранялась, но до тех пор, пока народ тоже не пошел в школу. К началу XX века уже половина русских де­тей училась. И о чем учителя рассказывали ребятишкам? Не о Русской Идее. Разумеется, они проповедовали «науку и прогресс».

Шла борьба культур – борьба между западным либера­лизмом и русским традиционализмом, между социализмом и православием. И когда эта борьба вылилась на улицу, в революцию, почти никто не вышел защищать наследие предков.

Все-таки странно: Русская Идея такая простая, а ее так неудачно внедрили в школу. Вместо того чтобы обсуждать значение Русской Идеи в философском смысле, патриоти­ческая интеллигенция лучше бы напрягла все свои усилия и создала самую понятную версию этой идеи, которой можно было бы воспитывать 13-летних юношей. Тогда Русская Идея распространилась бы среди грамотного населения, укрепилась бы, развилась, и многие философские вопросы, столь волнующие патриотическую интеллигенцию, сами со­бой разрешились бы.

А что теперь? Жива ли Русская Идея? Я бы ответил так: если и жива, то находится в зачаточном состоянии. Русский человек обижен на судьбу, презирает соплеменников, не верит в подвиги и добрые дела – он видит в своем про­шлом только насилие и обман. И дело не в скверных поли­тиканах или развратных СМИ. Дело в образовании. В отли­чие от дореволюционной России, сегодня не 40 % населе­ния прошло через школу, а все 100 %. В советской школе отлично преподавались науки и литература, а вот изучение русской истории шло с тяжелой примесью Маркса, Энгель­са и прочей ленинщины. Не дай бог, какой-нибудь намек на русский национализм! Некоторые русские герои вообще не признавались – Столыпин, например, («палач револю­ции») или Донское казачество («зажиточные крестьяне, эксплуататоры»), – а другие искажались так, что невоз­можно было понять их истинное историческое значение. Даже сейчас, после распада коммунизма, многие учебники все те же, а некоторые новые сделаны по заказу западного финансиста Дж. Сороса.