Я спрашиваю себя, где Иоганн, что он делает, все ли еще ищет цветы под снегом и скачет ли он и дальше вслед за конечным? Я хочу знать, о чем он думает сразу после того, как проснется, и рядом с кем он просыпается — мужчиной или женщиной; я хочу знать, есть ли у него сын, и вспоминает ли он мертвую птицу, которую увидел на дороге, уезжая от меня, когда объясняет малышу, что значит слово «летать». Я хочу знать, хочет ли он, чтобы его сын учился ездить верхом, и не подумал ли он про себя, поняв, что все усилия безуспешны: «Он будет похож на профессора Бенедикта Спинозу. По его походке будет понятно, что он не умеет ездить верхом». Я хочу видеть, как после каждого захода солнца он смотрит в потемневшее небо и спрашивает себя: «Существует ли на самом деле бесконечность?»
Я думаю, как жестко я отталкивал других от себя ради собственного я.
Кто я, что я? Откуда и куда я? Почему я? Но прежде всего: кто я? Вот это я, тот, кто сегодняшним зимним утром вытирает потные ладони, вытащив руки из карманов?.. Или тот, кто шагает по дороге, ведущей из Гааги и продолжающейся на равнине, где синева рассвета падает на снег, накрывший поля? Неужели я, Спиноза, — это тот, кто смотрит на формы, которые принимают стаи птиц в сером небе? Какое я, то я, которое идет по колее телеги на снегу и смотрит на следы копыт двух лошадей, что тащили телегу, а потом глядит на пар, идущий изо рта при выдохе? Где находится это я, пока я вспоминаю утро, когда мама объясняла, что такое вдыхать и что такое выдыхать, и я спрашиваю себя: было ли именно то — мною? Я набираю снег и леплю шар — холод снега напоминает мне о холоде пальцев Клары Марии, когда однажды она приложила их к щекам и сказала: «Чувствуешь, какие они холодные», был ли именно я — тем, кто пытался своим дыханием согреть замерзшие пальцы Клары Марии? Я бросаю снежок как можно дальше и продолжаю идти по дороге — ветер бьет мне в лицо, так что мне приходится закрывать глаза, как я закрывал их холодным летним вечером, когда шел по улицам Амстердама и спрашивал себя, что делать дальше, что делать после отлучения, как закрывал их однажды утром, когда говорил Иоганну, что он должен уехать в Лейден, как закрывал их, когда приводил в порядок могилу отца.