Инга чуть не заплакала, но сумела выдавить из себя улыбку и отрицательно покачать головой.
Если бы начальник сделал ещё один подкат, если бы сказал что-то ласковое, тёплое, приободряющее. В конце концов, он не крокодил, а цветы и настойчивость говорили сами за себя.
В плановом отделе два десятка женщин, половина которых намного моложе, а Виталий Михайлович выбрал её, именно её.
Женщина смотрела вслед удаляющейся машине, а внутри закипала волна негодования, подкреплённая слёзным шквалом. Проморгаться так, чтобы никто не заметил, было совсем непросто.
Инге было тридцать семь лет: странный возраст, когда всё позади. Пятнадцать лет одиночества.
Почему?
Первая любовь закончилась скоропалительным браком по залёту, потом муж ,почти не скрывая измен, порхал с цветка на цветок, пока она болезненно вынашивала плод. Беременность закончилась выкидышем, сильнейшим воспалением придатков и разводом.
Потом была вторая любовь и второй брак: бурный, драматический, мучительный. Игорь бесконечно восхищался её красотой, любил бесконечно повторять, – какая же ты у меня прелесть. Хорошенькая и глупенькая жена – такое аппетитное сочетание. Я тебя обожаю!
В итоге супруг воспылал страстью к её лучшей подруге, которая оказалась умнее и расчётливее, и ушёл к ней жить.
А в травмированном сердце Инги навсегда поселился холод.
Ей интересовались, её добивались, но отрицательный опыт предыдущих интимных отношений ни одному из претендентов не предоставил шанса добиться благосклонности.
Впрочем, Инга привыкла жить одна. У независимости есть неоспоримые преимущества. А секс… зачем, если без любви?
А если с любовью, тогда как? Нет, хватит с неё страстей и обжигающей боли от нежного прикосновения стрекательных клеток любовных щупалец. Каждый раз воодушевление и эйфория заканчиваются трагедией.
Лучше жить размеренно, без падений и взлётов, встречая и провожая ежедневно одни и те же предметы, одни и те же события, одни и те же чувства: привычные и безопасные.
И всё же. И всё же… как хочется хотя бы ещё разочек испытать полёт немыслимого влечения до головокружения, аффекта, до трепета и судорог.
Из глаза Инги успела выкатиться всего одна слезинка сожаления. Женщина раскрыла сумочку, достала носовой платок, чтобы промокнуть непрошеную влагу, от которой расплывалось окружающее пространство, когда почувствовала сильный толчок в спину.
Устоять на ногах не удалось. Инга упала на колени, сумочка выскользнула из рук и исчезла из поля зрения вместе с тенью обидчика.
Документы, деньги, мамин гранатовый браслет, который Инга хотела отдать в ремонт. Обидно.
Следом за грабителем метнулся черноволосый юноша, который спустя несколько минут с широкой улыбкой протянул ей сумочку.
– Внимательнее нужно быть, дамочка. Время теперь неспокойное. Молодёжь распробовала наркотики, за дозу готовы ограбить и жизни лишить. Да… посмотрите, всё ли на месте. Кажется я вовремя. Меня Ринатом зовут.
– Спасибо, Ринат, вы мня спасли. В кошельке почти вся месячная зарплата. Не фатально и всё же. Обидно. Работаешь, работаешь, а он хлоп по спине и приватизировал результаты труда за целый месяц.
– Я вас провожу, – не спрашивая, а утверждая право, сообщил Ринат. Мало ли что ещё может случиться с такой хорошенькой…
– И глупенькой женщиной. Где-то я уже это слышала. Спасибо, я сама доберусь.
– Не обсуждается. Мне как спасителю положен бонус. Давайте не будем менять правила. С вас две чашечки кофе, с меня задушевный разговор. Вот и кафе в пяти шагах.
Инга задумалась, но отказать не посмела.
Интересно, думала она, сколько ему лет? Как же он похож на Игоря, на того Игоря, прикосновение которого некогда сводило с ума, а поцелуй надолго уносил в мир прекрасных иллюзий.
Чёрные волосы, гладкая смуглая кожа, настойчиво буравящий ландшафт её женственных изгибов взгляд, музыкальные пальцы, породистый абрис лица, обворожительная улыбка. Хаим Моисеевич проигрывал юноше по всем параметрам.
Кофе так кофе. Почему нет? Ринат интересный собеседник. Хоть какое-то разнообразие в жизни. Догадывается ли мальчишка о моём истинном возрасте? Тридцать семь лет – совсем старуха. Ему лет двадцать пять, не больше.
Инга представила на секундочку его изящную, но сильную руку на своей груди и едва не застонала от желания, чего не случалось с ней… сколько же лет не чувствовала она ничего подобного?