Спицин достал блокнот, наклонился над картой и содрогнулся. Простые, привычные русскому уху названия венгерских городов Секешфехервар, Ходмезевашархей и Терексентмиклош, взявшись за ручки, пустились перед его помутневшим взором в пляс.
Название конечного пункта Спицину удалось перенести в блокнот с карты только с четвертого раза, о том, чтобы его запомнить, не было и речи…
Кое-как добравшись на местном поезде до промежуточной точки, старлей впал в мрачную задумчивость. Какой ему нужен автобус он, понятно, не знал, а если бы знал, не смог бы спросить, а если бы смог спросить — не понял бы ответа. Оставалось одно — голосовать.
Спицин вышел на пустынную утреннюю дорогу. О том, что с водителем придется тоже как-то объясняться, он старался не думать.
Внезапно он услышал до боли знакомый, можно сказать, родной звук. Из-за поворота вывернулся «Урал» характерно-зеленого цвета. Подобно Робинзону Крузо, увидевшему на горизонте парус, Спицин заметался на обочине. Спасение пришло в лице пехотного подполковника.
— На аэродром? Садись!
Спицин привычно полез в кузов.
— Ты куда?! — удивился пехотинец, — у нас так не делается!
В кузов был отправлен водитель «Урала», солдат, подполковник сел за руль, а Спицин, не привычный к таким церемониям, устроился на правом сидении.
На КПП к «Уралу» подлетел наглаженный сержант:
— Товарищ подполковник, помощник дежурного по КПП сержант Кириллов!
— Проводишь старшего лейтенанта да авиационного КП. Знаешь, где это?
— Так точно!
Сержант без команды подхватил спицинский чемодан.
На чисто выметенной аллее, обсаженной аккуратно подстриженными кустами, встречные солдаты при виде старшего лейтенанта переходили на строевой шаг и четко по уставу приветствовали его; непривычный к такому строгому соблюдению правил воинской вежливости Спицин пугливо козырял в ответ. Когда у солдатской столовой ему отдал честь прапорщик, Спицин так растерялся, что не ответил на приветствие.
У забора из рваной колючки сержант остановился.
— Дальше мне, товарищ старший лейтенант, нельзя. А КП ваш — вон, его отсюда видно…
Раздвигая лопухи на основательно заросшей дорожке, Спицин подошел к КП. Полуметровой толщины стальная дверь, перекрывающая главную потерну, была задраена. Спицин поискал звонок и нажал кнопку. Ничего не произошло. «Звонок не работает или нет никого» — подумал он. Приложив ухо к холодной стали, Спицин опять нажал кнопку звонка. Ничего. Внезапно замок оглушительно лязгнул. Спицин отскочил. «Бублик» на двери закрутился, заскрипели петли. На пороге показался авиационный майор с перекошенной ото сна физиономией. На мятой рубашке с расстегнутым воротом болтался галстук, резинка которого была заправлена под погон.
Полуослепший от яркого дневного света, майор жмурился и крутил головой, как сова. Наконец, с явным напряжением он зафиксировал цель и перешел на режим сопровождения. Некоторое время он тупо рассматривал Спицина, наконец, прокашлялся, сплюнул и хрипло спросил:
— Ну какого хера ты трезвонишь? Я слышал и в первый раз… Кто такой? Чего надо?
— Слава богу, — подумал Спицин, — наконец-то свои…
ОНИ ЗДЕСЬ
Если вы параноик, то это вовсе не значит, что ОНИ за вами не гонятся.
(из программы «Здоровье»)В пятницу вечером старший лейтенант Спицин отправился в гости к майору Филипчуку смотреть видик. Вообще-то, к Филипчуку Спицин ходить не любил: уж очень тот активно сватал за него свою дочку Леночку. То есть, сначала Спицин был в общем-то и не против, пригласил Леночку в кино и, когда в зале погас свет, по старой курсантской привычке полез ей под юбку. Леночка с готовностью засопела, устраиваясь поудобнее, но тут Спицин ощутил некую странность: ноги барышни были настолько волосаты в неположенных местах, что ему стало неприятно. «Ишь, медведица!» — подумал он. Сразу убирать руку было неловко, поэтому Спицин для приличия обозначил ласку, а потом сделал вид, что его увлек кинофильм. С тех пор к Филипчуку он ни разу не заходил. На местном пляже он как-то увидел Леночку с матерью и удивился, как это Филипчук, находясь в здравом уме и относительно трезвой памяти, решился жениться на такой страшенной и волосатой бабе. «Впрочем, — подумал он про себя, — после училища, на голодный-то, ну, желудок, на ком только не женились!»
Не собирался он идти к Филипчуку и в этот раз, однако, когда узнал, что большая и малая медведицы убыли в Союз поступать в институт, решил все-таки пойти.