*****
Она досталась Николаю разбитой, сломленной, почти убитой. Ее сердце было раздроблено на триллион осколков, в ее потухших глазах не было тепла, в них больше не плясали чертики, а в животе не порхали бабочки. Она представляла собой кладбище потухших надежд. Была ли она несчастна? Нет, скорее она была разочарована. Вместо души была огромная дыра, из которой сквозило холодом.
Николаю постоянно хотелось ее согреть. Он укрывал ее ноги теплым пледом, заваривал ей чай с лимоном, брал ее ладони в свои и согревал их своим дыханием. Она улыбалась. Точнее улыбались ее губы, а глаза оставались грустными…
Она была ему безумно благодарна. За его заботу, защиту и терпение. С ним было очень тепло и уютно. У них было много общего, давно уже ей ни с кем не было так легко. Но страх был сильнее. Она разучилась доверять. Везде искала обман и подвох и, как правило, находила. Поверить? Снова поверить?
Таня положила голову к нему на плечо и задремала. Ей снился сон. Тот самый, который мучал ее уже на протяжении многих месяцев.
Она шла по пляжу в длинном голубом сарафане, в руках у нее была соломенная шляпа с большими полями и белым бантом. Солнце садилось за горизонт, отражаясь в воде, ветер раздувал ее волосы. Она чувствовала себя абсолютно счастливой. На пирсе ее ждал мужчина, он размахивал руками и что-то кричал ей, но ветер не давал его словам долететь до нее. Она сняла босоножки и уже не шла, а почти бежала к нему. Она не видела лица этого мужчины, но всем сердцем чувствовала, что этот мужчина – ее судьба, и единственным ее желанием в тот момент было оказаться в его объятиях, казалось, что от этого зависит вся ее дальнейшая жизнь.
Даже во сне она уже знала, что произойдет дальше, но каждый раз надеялась успеть добежать до него.
За секунду небо становилось черным, и огромная стая птиц с жутким шумом налетала на нее и начинала кружить над головой, не давая ей сделать ни одного шага вперед. Их крылья уже били ее по лицу, она пыталась защититься от них, вырваться из круга, но это было невозможно, и она падала на песок, теряя сознание…
Но сегодня птиц не было. И на пирсе ее ждал Николай.
Она проснулась и ощутила легкость во всем теле. Она чувствовала себя отдохнувшей, впервые за последние полгода. Сердце срослось, а глаза улыбались.
Она знала, что это была его заслуга. Он просто был очень хорошим доктором. Может когда-нибудь он расскажет ей, какое чудодейственное зелье он подмешивал ей в чай, и какие заклинания произносил, согревая ее ладони.
*****
Игорь уже несколько часов бесцельно ходил вокруг дома. Зашел в ларек за пивом. На улице пить пиво было холодно, но домой идти не хотелось. Она снова ушла. Может быть навсегда. Хотя, скорее всего, вернется или он ее вернет. Так было всегда. Но сегодня его дома ждал только торшер…
«Вернулся…что это за грохот? А, опять выпил, значит, мне сегодня придется до рассвета светить ему. Нет, я готов, и даже рад этому, я люблю смотреть на него, лежащего на диване, но эти его бесконечные депрессии, вечный Пелевин, лежащий на журнальном столике, телефон, на который он смотрит каждые пять минут, ждет сообщения, а она не пишет, и мысли, бесконечные мысли, ураганом проносящиеся в его голове «И это все…Однокомнатная квартира, работа в интернет-магазине, встреча с друзьями по пятницам, да о чем я, с приятелями, друзья где-то подрастерялись… Ненавижу…тоска…». Мне так хочется иногда изогнуться и осветить не только диван и стол, а всю комнату, весь мир, чтобы напомнить ему о чуде, которое было у него.
Ну вот, началось…он зашел в комнату, привычным движением включил меня. Сел на диван, поставил на стол бутылку с пивом, положил телефон и открыл книгу. 186 страница, по-моему, он уже два вечера, как пытается прочитать ее…вот, опять он захлопывает книгу и смотрит на телефон. Сил моих больше нет, не хватает мне 220 В, чтобы все это выдержать. И я начинаю вспоминать…
Я помню ее, она была настоящая. Вы ведь понимаете, о чем я? Я любил ее, наверное, даже больше, чем он. По понедельникам она вытирала пыль с меня, ее руки…такие нежные, добрые, они касались меня, и мне хотелось загореться. Я так ему завидовал, эти руки каждую ночь ласкали его, прикасались к нему. Я слышал, как она говорила, что любит его. Вечерами они смотрели кино, он обнимал ее, гладил по волосам, они пили вино, и от них исходил такой свет…я иногда даже чувствовал себя лишним…