*****
– Странно, что он никогда не ревновал меня. Я ведь ему изменяла, а он мне никогда.
– Он тебе не изменял? Тань, ты шутишь?
– Нет. Понимаешь, он просто спал с другими женщинами, но всегда думал обо мне. А я становилась дополнением мужчины или его продолжением. Вот сейчас я дополняю тебя, Ник. И мне это нравится. Я становлюсь лучше. Добрее, спокойнее, красивее. С ним я болела.
Она грустно улыбнулась и встала, чтобы налить себе чаю. На ней была его синяя рубашка, она безумно ей шла, волосы становились рыжее, а глаза – счастливее. Налив себе чая в кружку, она снова забралась в кресло, поджав под себя ноги.
– Я так люблю здесь бывать. Но почему-то утром всегда хочется убежать.
– Я заметил. Ты думаешь, я сплю, когда ты уходишь. Я лежу с закрытыми глазами и жду. Я слышу, как ты снимаешь пальто с вешалки, как застегиваешь молнию на сапогах, открываешь дверь. Мне хочется вскочить с кровати, схватить тебя в охапку, но я почему-то не делаю этого. И ты уходишь…
– Чтобы потом вернуться. Я жутко боюсь, что однажды я приду, а в этом кресле сидит другая женщина, хотя, нет, не боюсь, я знаю, что это когда-нибудь случится. Ник, выполни мою просьбу?
– Какую?
– Не отдавай ей мою рубашку, обещаешь?
– Обещаю. Тогда и ты мне обещай. Обещай больше им не болеть.
– Прости, доктор, но я не могу…
– Соври…
– Ты же знаешь, что я не умею врать. Я умею любить, умею прощать, умею ждать, врать не умею. Я чувствую его, я всегда возвращалась, потому что знала, что ему плохо без меня, больше не вернусь. Ему там хорошо.
– Где там?
– В его мире, с его демонами, с его женщинами. Он больше не думает обо мне. Совсем не думает. Прошло. Все прошло. Мы с ним были как чайная пара, только чашка разбилась, а блюдце за ненадобностью убрали на верхнюю полку в самый дальний угол. И теперь оно ждет свою чашку. Только чашки нет. А другая чашка ему не подойдет. Пары уже не получится. Грустно…
– Может вина? Ты опьянеешь и перестанешь думать о нем, я буду играть на рояле, а ты танцевать с бокалом в руке. И снова станешь моим дополнением, хотя бы на одну ночь.
Утром она ушла. На улице было ветрено, моросил дождик, она открыла зонт и пошла быстрым шагом к метро. Она думала о том, что в ее жизни был единственный дом, из которого ей так не хотелось уходить утром и, к сожалению, это совсем другой дом, и ее там уже не ждут.
*****
«Она сидит напротив тебя, ты налил ей вино в бокал, ты смотришь на нее…она ли это…
Голос такой чужой, длинные темные волосы, она, наверное, красива…
Утро, ты открываешь глаза, она рядом… она ли… ты касаешься ее спины, гладишь по волосам.
Что-то предательски болит внутри.
Ты встаешь, как можно тише, чтобы не разбудить ее, и выходишь на балкон, закуриваешь сигарету. Ты давно хотел бросить курить.
Ты думаешь обо мне, со мной было все иначе…я тебя любила».
Таня сидит и пьет вино. Одна. Слез больше нет. Боль есть.
Ошиблась? Придумала? Глоток, еще глоток, сигарета, еще одна сигарета. Больно. И вроде бы уже давно не девочка, нелепо так любить в ее возрасте, так безрассудно, так, как в первый раз.
Измена, предательство, а может просто страх? Страх перед любовью, той которая сжигает все внутри, которая рвется ярким пламенем наружу. Мешает. Помогает. Зовет прикоснуться, поймать взгляд, улыбку.
Глоток, еще глоток. Напиться, забыться, забыть. Невозможно. Что-то мешает. И снова боль, такая сильная, что хочется заорать, завыть, открыть окно. Ночь, ночь за окном и тишина…
Она налила остатки вина в бокал, в пачке последняя сигарета. Игорь так хотел бросить курить, теперь у него точно получится…
*****
Она узнала ее имя. Марина.
Это было ужасно. Она перешла границу. Она залезла к нему в телефон. Самое важное в отношениях – это доверие, больше его нет. И никогда не будет. Нет, конечно, она и так давно уже обо всем догадывалась, но…
Вчера Игорь написал, что любит. Она вернулась. И вот теперь он в ванной, а нее в руках его телефон. А там переписка с ней. И последнее сообщение от него, вчера: «Как хорошо. Просыпаюсь, и ты рядом. Целую».
Что делать? Снова бежать? Куда? На свежий воздух. Здесь ей больше нечем дышать…
*****
Странный это был вечер. Смурной. Угрюмый. Все было странным: луна непривычно большая и ярко желтая, звезды с «глазами», листья под ногами шуршали громче, чем обычно. И этот трамвай. Он тоже был странный.
Игорь стоял на конечной остановке и пил пиво. Было уже очень поздно. Он часто ночами приходил на эту остановку. Иногда один, иногда с другом, несколько раз даже с Таней. Сегодня он был один. Он уже давно один, а все никак к этому не привыкнет…
Он грустил тогда. Плохо ему было. Выть хотелось на эту самую луну или лечь на рельсы и лежать до утра, пока первый трамвай утром не переедет. Хотелось курить. Игорь достал из кармана пачку сигарет и уже хотел прикурить, как вдруг увидел его. Он был удивительно красивым. Красным с золотом. И гремел так мелодично. Трамвай из прошлого века. Под номером 26. Никогда здесь такие не ходили. Он так и замер от удивления с незажженной сигаретой во рту. Трамвай остановился прямо перед ним, двери открылись, и Игорь зашел в него. К нему тут же подошел кондуктор: «Молодой человек, проезд оплачивать будем?». Игорь полез в карман за бумажником, но тут девушка с задней площадки сказала: «Дядя Леша, опять ты за свое. Молодой человек, не обращайте на него внимание. В нашем трамвае проезд бесплатный». И как он сразу ее не заметил? Это была не девушка, а ангел, сошедший с неба. Такая улыбка. Взгляд… А голос…